с рвением обустраивали жилища, заботясь о своих близких и детях. Детский смех и песни задорно и с весельем разливались по полям, лесам, озерам и рекам.
Долго ли коротко длилось земное благополучие, да человек по своей воле отправил этот мир в забвение. То ли от хандры и праздности, то ли от зависти к совершенству природы захотел он своими руками земной мир переустроить, еще краше сделать, но не ведая сокрытых таинств, пробудил Лихо[37] окаянное, не доглядел как оно вселилось в него. Огласил тогда человек себя царем зверей и начал бесчинствовать, природу обижать, страх и смерть сеять и делал это с такой силой и упорством, что стали зерна повсеместно расти, давая черные ненавистные всходы.
И вот уже не озаряет жар-птица неба голубого, не захаживают звери диковинные, сидят они все в клетках дубовых, прикованные цепями пудовыми. А человек владения расширяет, огромные каменные крепости-города строит, в которых маленький человек влачит жалкое, полуголодное существование в грязи, сырости и нужде. Поля с разнотравьем обеднели, леса с ценными породами засохли, не пожелали каленым железом быть прирученными. Лешие, кикиморы и другие лесные жители поспешили скрыться на земли потаенные, уйдя кто в леса дремучие, кто в болота непроходимые, топкие, чтобы не встречаться с человеком, не делить того, что всегда в достатке было, не терять своих близких в спорах, кто царь горы.
И на время воцарился мир и спокойствие, в котором царь-человек продолжал истязать новыми еще большими каменными тюрьмами, тянувшимися до небес, каменными тропами, опутавшими все поля вольные, ставшие подневольными. А ходить по ним стал маленький человек друг за другом, спина к спине, стадами ровными, с лицами безликими, глазами потухшими, с душами заблудшими, спрятанными от страха лютого в одинаковые, серые одежды. Во главе таких человекообразных шел человек другого рода с лицом свирепым, взглядом ненавистным, с душой черной, кровью залитой. Пришли времена смутные, наступили года темные, и беспросветная тоска разлилась повсеместно. Много бесчинствовал человек, чтобы вознести свое эго до небес, выставляя на показ величие и теша неуемное тщеславие, но так и не сыскал для себя спокойствия.
Хуже того, явили совсем страшные времена человека черного с глазами как у ворона, бездонными и холодными. Объединил он всю ненависть человеческую и зло звериное, решил бросить вызов стихии земной, приручить саму природу-матушку. Стал он русла рек изменять, озера осушать, рыбу изводить, лес вырубать и под горами проходы рыть, все ценное забирать, а горы оставлять обескровленными, бездыханными. Решил Ветер себе подчинить, моря и океаны оседлать как подкованную со сбруей надетую лошадь. Не смогли более лешие, сторожа лесные, шишиги и водяные, сторожа болот и пресноводных рек в стороне жить, с человеком черным не сталкиваясь. А человек с лицом черного ворона стал у лесных тварей между собой вражду сеять, на свою сторону переманивать, обещать сладкую и спокойную жизнь в угодьях райских. И нашлись лешие и кикиморы, лесовики и боровики, кто на речи хваленые купились, в обещания лживые поверили. Обманом стравил черный человек лесных тварей друг с другом и началась вражда между жителями лесными, владыками водяными и, довольный удавшейся затеей, долго смеялся он в своих каменных хоромах, к эху одинокого голоса прислушивался…