Как-то беседуя с Иваном Харченко, мы задумали взобраться на гору Бернизет. После окончания полетов я попросил у руководителя полетов 12 штук ракет. Ракетницу брать не стал – тяжелая. Взял с собой охотничий топорик, булку хлеба, две банки рыбных консервов, банку абрикосового сока.
Спозаранку двинулись в дорогу – напрямик, казалось, что это ближе, хотя местные жители советовали пройти по дороге на юг километра четыре, а там свернуть на распадок, по которому идет тропа до подножия горы. Свернув с дороги, попали в густые заросли дудника и травостоя; огромные лопухи выше человеческого роста закрывали восходящее солнце. Раздвигая стебли, продвигались к первой сопке. Подъем на сопку был труден из-за плотно росшего дикого сахалинского бамбука. Старый бамбук переплелся у земли. Было трудно вытягивать ноги из этого сплетения. Выше рос тонкоствольный березняк. Карабкаться стало легче – бамбук попадался плешинами. Самое трудное – спуск. Туловище по инерции стремится вниз, а ноги увязают в травостое и бамбуке.
Пришлось срубить длинную молодую березку и воспользоваться ею, как посохом. Пот катит градом, рубашки и куртки мокрые. Часов через пять восхождения и спуска силы и желание начали покидать меня. Первым захныкал Иван: «Товарищ старший лейтенант, давайте вернемся». Еле уговорил взобраться еще «а одну сопку, гора Бернизет виднелась рядом. С последней, седьмой сопки открылся великолепный вид на широкую долину, тянувшуюся от горы к проливу. Внизу виднелся поселок из стандартных домиков, расположенных по обеим сторонам улицы. Насчитал шестьдесят квадратиков усадеб. Начали спускаться, Иван опередил меня на спуске. Передо мной оказалась поваленная ветром вершиной вверх огромная двадцатиметровая лиственница. Кора с нее слетела, и, чтобы облегчить спуск, я взобрался на вершину и по стволу направился вниз, опираясь на свой трехметровый посох. Не доходя до комеля метра два, я увидел на стволе свернувшуюся клубочком змею, которая грелась на солнце. Решил посохом сбросить ее в сторону и продолжить путь. Взял палку наперевес, концом ловко подхватил змею, но змея отреагировала быстрей чем предполагал – стрелой устремилась по палке ко мне я отбросил палку в правую сторону, сам спрыгнул в ленную и по бурелому помчался вниз.
По долине протекала звонкая речушка, рядом с ней шла заброшенная дорога с протоптанной тропинкой сбоку. Подошли к поселку и увидели, что поселок нежилой. Заросшие бурьяном палисадники, выбитые стекла. Из первого дома вышел мужичок в старой фуфайке, картузе со сломанным козырьком. Давясь дымом от самокрутки, стал расспрашивать, кто мы такие и откуда. Мы объяснили, что собираемся взойти на эту горку. Он посоветовал: «Вы отсюда не всходите, с этой стороны подножье заросло ельником, тут водятся медведи. Наш сахалинский медведь дурной, не то, что сибирский. По тропинке обойдите гору с севера, с той стороны спуск положе и не так зарос лесом, и подъем будет полегче».