– Все понятно?
Отвечаю:
– Все, что знал, как ветром сдуло.
Задают наводящие вопросы – отвечаю. Начинают спрашивать наперебой об интегральных и дифференциальных уравнениях и их функциях. Тороплюсь им ответить, в голове ясность. Хочется рассказать все, что знаю. Они понимают, что мне надо высказаться. Спрашивают по всему курсу от «А» до «Я». Взахлеб отвечаю. Успокоился, начинаю рассматривать своих экзаменаторов.
Милые прекрасные девицы. Полные губы, вздернутые носики, широкие брови дугой, веселые глаза. Страха нет, осталось одно любопытство. Молодицы это заметили, посмотрели друг на друга, засмеялись и ставят на моем черновом листке, где я писал формулы, две тугие яркие пятерки. Я благодарен им. Шепчу:
– Спасибо.
Отвечают:
– Это Вам надо сказать спасибо за прекрасное знание предмета.
Поветрие напало на прапорщиков и офицеров части. Все бросились обзаводиться транспортом. Одни приобретали мотоциклы, другие мотороллеры, наиболее хваткие – машины. Домашние стали давить на меня: «У всех кое-какой транспорт, а у тебя ничего нет». Немногие из владеющих транспортом имели права. Большинство гоняли так, как совесть и умение позволяли. Организовали при части курсы. Теорию я сдал на «отлично», но практики никакой. Приближались экзамены по вождению. Из всех я один не имел транспортного средства. Недели за две до экзаменов появился в части мастер по мотоциклетному спорту, юноша лет 20, со своим спортивным мотоциклом. Он стал обучать меня вождению на стадионе, который, как на грех, с угла на угол пересекали две тропинки. С правой стороны стадиона было несколько скамеек для зрителей. За ними два ряда тополей. Междурядье густо поросло ежевикой. За тополями на большом поле располагалась учебная полоса препятствий с окопами, заграждениями. Тренер бегал рядом со мной, но как только отпускал меня, я очень быстро оказывался в сетке футбольных ворот. Смешнее всего было, когда кто-нибудь появлялся на тропинке: я все внимание сосредотачивал на этом человеке и орал, что было мочи: «Берегись!» И как бы я ни крутил руль в сторону, все равно какая-то сила гнала меня на этот двигающийся объект. Хорошо, что все обходилось без наезда, успевали увернуться от меня. За три дня до экзаменов по вождению тренер сказал: «Сегодня будешь ездить самостоятельно». После первого же круга по стадиону мотоцикл мой взбесился.
Вместо переключения скоростей я накручивал газ. Одет я был в повседневную форму: тужурка, бриджи, сапоги. Я проскочил каким-то образом между скамейками, врезался в ежевичник, где осталась половина моего обмундирования, оттуда я влетел в окоп. Проскочив по окопу метров десять, уперся в бруствер. Мотоцикл мой ревел на всю округу. Когда я выбрался, то голенища моих сапог развалились на половинки, кожа на икрах ног была содрана, рубашка висела клочьями, от нее сохранился только один ворот. Все тело было утыкано шипами ежевичника. Задворками добрался до дома. Домашние ужаснулись, когда вытаскивали из остатков одежды и тела иглы ежевичника. Йода в доме не оказалось, ссадины и раны заливали зеленкой. Проще было окунуть всего в бочку с зеленкой. На экзамены явился с царапинами на лице. Надо рулить, а не умею. Вдруг – мысль! Химик части, майор Климчук, слегка похож на меня: русый, такого же роста. Прошу: