Тимофей покраснел.
– Да, побродил немного. Не хотел рассказывать при дамах…
– Здесь нет дам. ― Вадим начал терять терпение. ― Здесь два учёных, археолога. И они хотят знать, что было дальше.
– Ладно. ― Мой юный друг поёжился. ― Я спустился в нижний зал. И там увидел одиннадцать мумий. Естественно, их можно вывести на исследование или вызвать коллег из Каирского университета, но я был на раскопках в Египте и могу сказать точно, что тех несчастных убили одним способом с разницей в сто лет.
Мы открыли рты.
– С чего ты так решил, Тимоша? ― я обрела дар речи первой.
– Знания плюс чутьё археолога. Не верите ― вызывайте своих спецов.
Лично я верила. Всё складывалось вполне логично. Каждые сто лет молодую женщину с серебристо-пепельными волосами приносили в жертву неизвестному божеству. Вот только кто и зачем? Кто и зачем ликвидировал всех Хранителей? Какой цели добивались сектанты? И по какому принципу выбирали своих жертв?
– Ладно, рассказывай дальше, аспирант. Вижу, это ещё не всё.
Тим кашлянул.
– Мне кажется, я кое-что знаю про эту секту.
Мы обратились в слух.
– Года два назад я внимательно изучал лекции профессора Лесли. Естественно, в записи. Так вот. Он вскользь упоминал неких Джейсу, «ночь на плечах приносящих». Ребята тысячелетиями создавали часы, где циферблатом служили трупы невинно убиенных.
Вадим напрягся.
– Дальше.
Аспирант прошёлся вдоль стола и развёл руками.
– Всё.
Да, как всегда, на самом интересном месте. Познания Тимофея совершенно не прояснили ситуацию. Мало того, добавили множество новых вопросов. В моей голове тоже прокручивались какие-то обрывки информации, полученной совершенно случайно, типа, когда-то слышала или где-то читала. Вот только в единую картинку они не складывались.
– Решено. ― Вадим направился к двери. ― Мы немедленно едем к Лесли. Думаю, он прояснит ситуацию.
Тим чуть не подпрыгнул от радости. Одно дело изучать монографии и слушать лекции легенды археологии по компу, и совсем другое ― общаться с ходячей энциклопедией на равных. Или почти на равных. Я уже собралась было последовать за мужчинами, как почувствовала невыносимую боль в руках. Кожа выше локтей покраснела и вздулась, и на ней, прямо на глазах, стали проступать новые узоры. Мой крик сотряс фанерные стены. Шеф резко развернулся и открыл рот.
Визжа и чертыхаясь, я носилась по штабу, сотрясая воздух верхними конечностями.
Боль прошла быстро, но теперь всю кожу до плеча украшали замысловатые узоры. Боже! Что будет, когда меня в таком виде увидит папа? Руки чесались, причём в прямом смысле этого слова. Тим молча достал из шкафа аптечку и протянул блестящую упаковку.