Впрочем, нам некогда смотреть на разрушенный город. В воздухе – десятки, а может быть, сотни самолетов. Трудно отличить свои от вражеских…
Откуда-то сбоку выскакивают «Мессеры». Мы с Женей не имеем права отойти от особо важного, наша задача, охранять его и не подпускать к нему самолеты противника. А Лида и Катя перехватывают немцев, вступают в бой с «Мессерами». Рычат пулеметы, начинается карусель воздушного боя. «Мессеры» не выдерживают и уходят один за другим.
Особо ванный благополучно приземляется на аэродроме. Мы улетаем, чтобы через день или два снова лидировать самолеты в огонь и грохот Волжской битвы.
Наступил ноябрь. Ударили морозы, белые метели замели аэродром. Мы поставили свои самолеты на лыжи.
В один из редких летных дней на наш аэродром прилетел полк истребителей – полк ассов, как его называли. Я была утром на стареет, когда они приземлялись. Вдруг слышу:
— Зулейха! Зулейха!
Голос определенно знакомый. Подбегаю к приземлившемуся «ЯК-1» и вижу: из кабины вылезает широкоплечий летчик в меховом комбинезоне. Удивительно знакомо щурит в улыбке темные глаза…
Саша Костыгов! Я прямо глазам свои не верю. Саша, смеясь, обнимает меня:
— Вот где привелось свидеться!
Господи, как давно это было: Бакинский аэроклуб, полеты на «У-2», прыжки с парашютом… я испытываю сложное чувство: радость встречи с земляком и в то же время острый укол тоски по родному городу, по далекому мирному времени…
Но предаваться воспоминаниям – некогда.
— Улетаем на Волгу, — говорит Костыгов. – а ты, значит, тоже воюешь?
— Саша, говорю я торопливо, — ну как ты? Где Оля?
Я знала, что Саша еще перед войной женился на моей подруге Оле Сосановой.
— Ольга в Москве. Сын у нас, Виталька, мировой пацан растет! А я – видишь, эскадрильей командую… Ну Зуля, будь здорова! Может еще где-нибудь встретимся.
— Счастливо, Саша…
Полк ассов улетел. А поздним вечером того же дня кто-то из наших девушек прибежал в мою землянку:
— Зуля, твой бакинец в санчасти лежит! Умирает…
Не чуя под собой ног, бегу в санчасть. Костыгов лежит на операционном столе, забинтованный с головы до ног, одни щелки для глаз оставлены.
— Саша, что с тобой?! – вырывается у меня.
В ответ – слабый хриплый стон. Похолодев от ужаса, я оборачиваюсь к врачу. Та разводит руками:
— Страшные ожоги… Сделали что могли. Одна надежда на крепкий организм…
А случилось вот что. Подлетая к волге, эскадрилья Костыгова вступила в бой с немецкими самолетами. Майор Костыгов сбил два «Юнкерса» и, когда у него вышли боеприпасы, пошел на таран. Он врезался в третий «Юнкерс» и выбросился с парашютом из своей горящей машины. Но лицо его, грудь и руки были страшно обожжены. Героя подобрали и немедленно на самолете перевезли к нам.