Я посмотрел на Ника:
– Мистер Папандреас, у вас есть аптечка?
Он переместился за кассу, и достал оттуда белую коробку с красным крестом. Один из поваров вернулся и сказал:
– Полицеские скоро будут. Что тут произошло? – Ник начал рассказывать повару и Эми, что случилось.
Я же был сосредоточен на Эми.
– Ладно, дорогуша, сейчас будет немного больно, так что не двигайся, – затем я потянулся правой рукой и осторожно вынул пару осколков из раны на ее щеке. Ее изрядно потрепало, она была в крови и кофе, и я сомневался, оставить ли кровь течь, или же приложить что-то к ране. Все, что я знал о первой помощи ограничивалось тем, чему учат в бойскаутах и военном лагере.
Мне не пришлось принимать решения. Мы все услышали сирену, и я, подняв глаза, увидел приближающиеся к нам мигалки. Первой показалась скорая. Двое ребят забежали внутрь с чем-то, напоминающим огромные ящики для снастей, и Ник начал рассказывать им, что произошло.
Я поднялся, и жестом подозвал повара. Затем я через стойку наклонился к нему.
– Сможешь сделать пару чашек кофе? Думаю, ночь предстоит долгая.
Он посмотрел куда-то за мою спину, и увидел, как подтягиваются машины Вестминстерской полиции, тоже с включенными мигалками.
– Думаю, вы правы, – сказал он.
– И пока делаете, чаю горячего не нальете, пожалуйста? – попросил я.
Он кивнул и ушел в кухню.
Я огляделся и увидел, что Флетчер все еще треплется по телефону. Я подошел к нему и сказал:
– Можешь уже повесить трубку. Кавалерия уже прибыла.
Он прикрыл микрофон телефона рукой и сказал:
– Да, это был мой первый звонок. А сейчас я говорю с редактором.
– Что?! Ты звонишь в газету?! – Господи ты Боже! Это уже начинало превращаться в балаган!
Флетчер Дональдсон ответил мне очень странной ухмылкой, и затем продолжил говорить по телефону. Если не брать варианта долбануть засранца и отобрать свой телефон, я больше ничего не мог поделать. Я закатил глаза и вернулся к стойке.
Из кухни вышел повар с чашкой горячей воды, окунул туда чайный пакетик и поставил ее на стойку передо мной.
– Это будет настоящей запарой, – тихо сказал он мне.
– Друг мой, ты даже не представляешь, какой! – ответил я.
К тому времени один полицейский уже вошел внутрь закусочной, и по радио вызывал еще одну машину скорой и подкрепление. Медики уже наложили марлю и бинты на Эми, которую, казалось, потрепало больше всех, и теперь обрабатывали верзилу, который это все устроил. Он выглядел, как будто у него сломан нос и выбита челюсть, так что они зафиксировали его шею и готовились опустить дыхательную трубку ему в глотку. От этого этот подонок очнулся, и пытался отбиться от медиков, во что втянуло и копа. Я не стал влезать. Потребовался еще один полицейский и еще пара медиков, чтобы пристегнуть этого ублюдка к каталке, и трубку они ему уже не вставляли!