Из типографии Альда Мануция вышли первые издания Мусея, Феокрита, Гесиода (1495), Аристотеля (1495—1498), Аристофана (1498), Фукидида, Геродота, Софокла (1502), Платона (1513) и еще около двадцати других авторов, которые поддерживали славу Мануция если и не среди типографов, то среди ученых.
Злополучный прецедент, установленный Мануцием, успел прописаться в качестве постоянного в книгопечатании на греческом языке, когда Клод Гарамон перенял принципы Мануция в работе над гарнитурами, которые он создавал по просьбе короля Франции Франциска I. Ибо греческий шрифт Комплютенской полиглотты нигде не приобрел популярности, видимо, потому, что он был слишком широк для экономного коммерческого производства. Таким образом, поле осталось за grecs du roi, «королевским греческим» Гарамона, пока в относительно недавнее время Роберт Проктор, Янн ван Кримпен и Виктор Шолдерер не создали греческие гарнитуры, равные по качеству лучшим латинским.
Три комплекта grecs du roi оставались в собственности короны и после некоторых превратностей в конце концов нашли себе место в Imprimerie Nationale – Национальной типографии; однако матрицы были отданы в распоряжение печатников на том условии, что книги, отпечатанные этими шрифтами, будут отмечены знаком typis regis – «королевский шрифт». С типографской точки зрения, то есть с точки зрения «равномерности цвета, четкости литья и точности выравнивания», grecs du roi представляет собой огромный шаг вперед по сравнению со шрифтами Мануция, но все же похвалы Роберта Проктора в его адрес – «неизмеримо выше любого шрифта, когда-либо созданного» – кажутся чрезмерными. Ибо и Гарамон пользовался в качестве образца современным ему греческим рукописным почерком, который, если уж на то пошло, содержал еще больше сокращений и лигатур, чем тот, что служил образцом венецианскому мастеру. Каллиграф, нарисовавший образцы, Ангелос Вергециос с Крита, получил от короля звание профессора. Роберу Этьенну первому из печатников позволили использовать grecs du roi. Благодаря четырем книгам Евсевия (1544—1546) и трем изданиям Нового Завета (1546—1550) распространились три гарнитуры, все вместе использованные в издании Аппиана, предпринятом Этьенном в 1551 году. Любопытно, что Этьенн был назначен «печатником и библиотекарем литературы на иврите и латыни» (1539), тогда как титул королевского печатника греческих книг был вместе с французским гражданством пожалован Конраду Необару из Кёльна. После его смерти в 1540 году Робер Этьенн называл себя typographus regius – королевским печатником – без дальнейших уточнений.