— Простите! — окликнула его. — Этот дом принадлежит Марии Бланш?
Слуга с раздражение отшвырнул от себя грабли и направился ко мне. Он выглядел злым и решительным, а я растерялась.
— Брысь отсюда, — небрежно бросил садовник, глядя на меня из-за решётчатой ограды. — Милостыню не подаём.
Я забыла, как разговаривать. Что он себе позволяет?! Застыла, глядя в глаза наглецу, и тут до меня дошло — сейчас я похожа на нищенку, и отношение ко мне соответствующее. Садовник-сноб…
— Меня зовут Алиса Дей, я племянница миссис Бланш. Позовите её немедленно!
— А я король, — насмешка слуги вышла крайне обидной.
Не сдержавшись, я разразилась отборной бранью. За несколько дней в компании неотёсанного чудовища мисс Дей научилась плохому, и — кто бы мог подумать! — это пригодилось. Хозяйка, услышав мои вопли, вышла во двор.
— Тётя! — я вскинула руку и запрыгала вдоль кованого забора обезьянкой.
Статная дама с тёплым палантином, накинутым на плечи, щурясь, направилась ко мне, а позеленевший от злости садовник кинулся к ней. Слуга явно намеревался уберечь хозяйку от встречи с нищенкой, но она и слушать не захотела. Узнаю миссис Бланш!
А вот она меня не сразу узнала.
— Всевышний! — тётушка схватилась за сердце. — Алиса, это правда ты?!
Я кивнула и отвела глаза. Что тут скажешь? Одета я словно пугало, ругалась не хуже портовой пьяни и громко — соседи высыпали на улицу посмотреть, кто это так витиевато сквернословит… Кроме того, последний раз тётя видела меня, когда я была подростком.
— Правда я… — шагнула во двор, когда садовник изволил открыть ворота.
— Девочка, — тётя побледнела, — что случилось? Почему ты здесь? В таком виде… Идём в дом! Ты дрожишь...
* * *
Через полчаса я, закутанная в тёплый плед, сидела перед камином в гостиной тётушки и рассказывала о причине, заставившей меня отправиться в Эшфорт. О смерти моего отца мы ей не сообщали — незачем. Тётя — моя родственница по матери, а мамы давно нет в живых. С моим папой у миссис Бланш добрых отношений не было.
— Твоя история за гранью добра и зла, милая, — запричитала тётя, сняв с подноса служанки рюмку с настойкой. — Выпей. Это поможет согреться.
Я не замёрзла. Меня колотило от волнения, но выпить не помешает. Замахнув настойку, я зажмурилась. Во рту осталось приятное травяное послевкусие, а в животе тепло. Не то что Крысиный виски, которым меня поил чудище…
Снова вспомнила про Ярхана, и снова захотелось плакать.
— Прошу прощения, — я прижала пальцы к нижним векам.
— Бедная девочка, — тётушка уселась рядом на диванчике и обняла меня. — Как же ты выжила одна в Чёрном лесу?