С такими теплыми чувствами друг к другу человечество готовится войти в XXI век. И в этом же веке в обстановке холодного отчуждения предстоит залечивать свои раны почти забытым к тому времени балканским аборигенам, которым ряд видных либералов хотел помочь в конце столетия несколькими точечными ударами.
ЭПИКРИЗ
Подведем некоторые итоги.
На Балканском полуострове разразился этнический конфликт, не первый и не последний в истории человечества. Как и всякая этническая война, балканский кризис является кровавым, жестоким и грязным.
Человечество мало знает о природе этнических столкновений. Оно не умеет с ними эффективно бороться. Современное государство практически не имеет иммунитета против вспышек этнической неприязни.
В то же время стремительно набирающий на планете силу процесс глобализации не дает возможности мировому сообществу оставаться на позиции невмешательства. Хотя, может быть, в такой позиции есть хоть и жестокая, но разумная логика, предохраняющая мир от непредсказуемых рисков, связанных с вовлечением в конфликт неопределенного круга стран.
В этих условиях одна бывшая сверхдержава, имеющая печальный опыт ведения этнических войн, будучи угнетенной своим поражением в холодной войне, предпочла не замечать глобальных перемен в мире и с упорством, достойным лучшего применения, твердила о невмешательстве, не предлагая ничего взамен.
Другая сверхдержава, находясь в состоянии эйфории от своих успехов в противостоянии «мировому злу», не имея ни малейшего представления о реальных законах этнических войн, решила подавить конфликт военной силой.
В результате после первых же бомбовых ударов произошло принципиальное изменение международной обстановки вокруг конфликта, осуществилась интернационализация конфликта и возникло глобальное противостояние. Это можно считать свершившимся фактом, вне зависимости от того, что обе стороны противостояния не хотят его признавать. Это те реалии, опираясь на которые сегодня нужно вести поиск приемлемого для всех решения.
А в общем необходимо научиться ждать. Время лечит.
Глава 10. Новый формат социальной политики России: «Ритуальное самосожжение» или «искусство имитации»?
Когда я опустился на самое дно, снизу мне постучали.
Станислав Ежи Лец
Социальная проблематика, бывшая на протяжении полутора десятилетий падчерицей российской внутренней политики, довольно неожиданно выдвинулась на первый план и вот уже в течение двух лет претендует на центральное место в политических дискуссиях. То, что статус социальной политики повысился, видно невооруженным глазом. Сначала этому способствовала шумная кампания вокруг 122-го Федерального закона, который был преподнесен обществу чуть ли не как кардинальная социальная реформа. Потом началась агрессивная реклама «национальных проектов» – своеобразной идеологической формы, в которую правительство решило обернуть политическое решение о расходовании части средств Стабилизационного фонда на некоторые социальные программы. После этого социальная политика вышла на стационарную орбиту, с которой никак не может слететь уже несколько лет.