– Эдмонд, – произнес он, прикладывая руку к груди. – Эдмонд.
– Лея, – ответила она, расценив эти звуки как имя.
– Лея, – повторил он, пробуя на слух звуки ее имени, такого же нежного, как и она сама. – Эдмонд.
– Эдмонд, – повторила она.
Молодой граф снова улыбнулся. У девушки был чудесный мягкий голос, ангельская красота и кроткий нрав. Такой образ рисовало его воображение, когда он еще мечтал о любви. Потом, будучи при дворе, узнал, что женщины порочны и лживы, но перед ним стояла не такая.
Блуд Эдмонд считал грехом, но иногда поддавался велению плоти и ублажал себя сам. Тайком, ночью, чтобы никто не заподозрил его в грешных желаниях. Сейчас его снова терзали страсти. У него никогда не было женщины. Но в скором времени предстоит женитьба – жена необходима для продолжения рода, после – можно снова жить во Христе. Даже отец Керши признавал необходимость плотской связи между супругами, чтобы зачать наследника. И Эдмонд согласен с ним! Но чужеземка с необычной завораживающей красотой разлила по венам томление. Эдмонд считал мгновения, ожидая, когда слуги разойдутся, и он сможет остаться с ней наедине, избежав пересудов.
– Хочешь вина? – Он отошел и, плеснув в серебряный кубок красного густого вина, вернулся обратно. Лея отказалась от хмельного напитка. – Что ж… – обронил Эдмонд, поставив его в нишу окна, и, задержав дольше обычного взгляд на ее груди, стремительно бросился к Лее, увлекая на ложе, шаря руками по телу.
Она закричала, отбиваясь, отталкивая, и Эдмонд, не ожидавший встретить сопротивление, прекратил натиск.
– Ты должна быть покорной воле своего господина, – промолвил он. Сбитый с толку, Эдмонд наблюдал, как она пытается сползти с кровати: волосы растрепались, шнуровка корсажа распустилась, обнажив холмики грудей с розовыми сосками, юбка задралась, оголив стройные белые ноги. Она была так прекрасна, соблазнительна, в его руках.
Эдмонд рванулся к Лее, наваливаясь всем телом, закрывая рот влажным поцелуем, не давая вдохнуть и крикнуть. Она забилась под ним, и это, к его стыду, распаляло больше, чем любая покорность. Он одной рукой еще выше задрал юбку, другой принялся развязывать гульфик. Лея, что есть силы, взбрыкнула, потом ударила по глазам, как учила Кара. Эдмонд, ругаясь, ослабил хватку, и Лея выкрутилась, перекатившись на живот. Но далеко уползти не смогла – он схватил ее за волосы, наматывая на кулак серебристые пряди, обнажая шею. Затем, потрясенно ахнув, отскочил от нее.
– Ведьмин глаз! – крикнул Эдмонд, сотворив в воздухе крестное знамение.
–//-
Холодная струйка воды противно стекала за шиворот. Алекс открыл глаза – голову тут же прострелила вспышка боли – и встретился взглядом с большой жирной крысой, сидевшей рядом. Он криво ухмыльнулся. Она, видимо, решила, что он подох и можно полакомиться свежатиной. Черта с два!