— И кто же тебя так здорово постриг? — попытался не обидеть девочку Аркадий.
— Я сама, — гордо заявила та. Девочка была чудо как хороша. Правда, по мнению Аркадия, ей следовало бы набрать пару килограммов. Но в отличие от его дочки, Настя плохо кушала, часто болела. А ему было жалко эту хрупкую малышку, и он всегда приносил ей всякие вкусняшки. Правда, она любила дядю Алкашу не за эти няшки, а просто потому, что с ним было весело.
— Настена, пойди порисуй, — Ирина отправила дочку в другую комнату. На немой вопрос Аркадия ответила, что придется творческие порывы дочки исправлять у настоящего мастера. Аркадия поражало ее спокойствие. Она все происходящее — плохое и хорошее — воспринимала, как должное. Порой это бесило, но Ирина всему находила объяснение и легко убеждала его в том, что не произошло ничего страшного.
— Все будет хорошо. Волосики отрастут, а травмировать ребенка по этому поводу не стоит. Я уже объяснила Насте, что так делать нельзя. И она не против сменить прическу на коротку стрижку. Пойдем чай пить.
— Ира, а почему с Настей не занимается логопед. Она уже достаточно большая, чтобы не картавить.
— Аркадий, всему свое время. Я сама занимаюсь с дочкой. Все будет хорошо.
Аркадий не мог объяснить себе, почему он заботится о Насте. И считал, что желание опекать ее было вызвано тем, что она была одного с Дашей возраста.
А что касается самой Ирины, то об этом он вообще не задумывался. Его тянуло в эту семью, как ему казалось, из-за простого человеческого желания помогать одинокой молодой женщине справляться с жизненными трудностями.
Он не засиживался у них до позднего вечера. Спешил домой. Там его встречала шумная Дашка. Она бурно реагировала на его приход. Кидалась обнимать его, тянула к себе в комнату. Хвасталась успехами в группе. Там ее хвалили, и она тоже была в восторге от всех.
— Папулечка, у меня появился новый друг.
— И кто же это? — на полном серьезе спрашивал Аркадий.
— Понимаешь, его родители приехали из другого города. Я не помню из какого. Знаешь, он такой храбрый. Прогнал злобного кота, который зашипел на меня, когда мы были на прогулке.
— Да ты что? И как же зовут этого рыцаря?
— Он не рыцарь, он друг. А зовут его Вовка.
Их серьезную беседу прервала Аля:
— Дашенька, дай папе отдохнуть после работы. Да и ужинать уже пора. Пойдемте на кухню.
Но и там неугомонная Дашка не оставляла в покое родителей. Ей до всего было дело, все хотелось знать и обо все рассказать.
Она была самым крепким звеном, прочно скрепляющим их постоянно подвергающийся крушению союз. Дымов старался ничем не огорчать жену. Она, в свою очередь, старалась не показывать глубоко спрятанную неприязнь к мужу.