— Я расстроился, — сообщил печально и опять посмотрел на Дашу с вопросом. — Ты меня пожалеешь?
— Правда, расстроился? — неуверенно уточнила она.
— Ну-у, слегка, — обиженно протянул Лакшин, потом убрал с лица трагическое выражение. — Неприятно же проигрывать.
— Так дело только в этом?
— А в чём ещё? — теперь уже он пожал плечами, опять глянул в окно, совсем коротко, затем поймал Дашин взгляд, выдал невозмутимо: — У меня же ты осталась.
Даша толком не поняла, что ощутила. Вроде бы сердце ёкнуло, или опять царапнуло в груди неприятное предчувствие, почти такое же, как на тесте, когда Ольга Васильевна начала выдавать претензии, а Даша растерялась и никак не могла разобрать, что происходило. Она неосознанно отодвинулась, замотала головой.
— Нет, извини. Я, конечно, благодарна, что ты меня с зачётом выручил, но… я на замену не работаю. А то, что тогда…
Мало ли что произошло в тот раз! Это было случайно, глупо, нелепо, и не значило абсолютно ничего. И если Лакшин считает, что она и дальше согласна с ним спать, просто так, банально ради удовлетворения, ради недолгого «очень хорошо», он глубоко ошибается. Даша так и собиралась ему сказать, но он опять перебил:
— А если не на замену?
— А как, по-твоему, это назвать?
— Никак. Зачем называть то, чего не существует?
Он был серьёзен, совершенно серьёзен, никаких скрытых улыбок и насмешливых прищуров.
— В смысле?
— Если изначально дело было в другом, — проговорил Лакшин медленно и чётко, будто специально, чтобы Даше стало удобней осознать и понять. — Точнее, именно в этом.
Но она всё равно не поняла, снова замотала головой, надеясь, что хотя бы так услышанные слова расставятся по местам, и ей откроется ускользающий смысл.
— О чём ты? Скажи нормально. А то я совсем запуталась.
И он объяснил, наконец-то просто и доступно:
— Если я и хотел не другого, а именно этого? Чтобы у меня осталась ты.
— Ты такой вариант совсем не рассматривала? — поинтересовался Лакшин, снисходительно поглядывая на застывшую в замешательстве Дашу. — А думаешь, как я здесь оказался? Специально тебя искал. Достало уже это представление.
— Подожди! — отмахнулась она, насупилась сосредоточенно. — Хочешь сказать, ты на самом деле всё это время не к Ульяне подкатывал, а ко мне? С самого начала?
— Ну, не с самого, — возразил Лакшин. — Сперва просто интересно было. Но — почти.
— А почему ты прямо-то не сказал? Сразу.
— И что бы ты ответила? Если бы «сразу».
Даша честно задумалась и ответила тоже честно, что бы сказала, подвали он к ней тогда: