— Папа! — возмущаюсь я. — Как можно бросаться такими обвинениями? У тебя же нет доказательств.
— Дочка! Это только такая наивная и добрая девочка, как ты, может не видеть очевидного!
— И всё-таки, пока вина не доказана, человек не виноват.
— Глупая ты, Аленький, ой глупая! Кто ж его накажет? Он вон с губером нашим вась-вась.
Ловко отец обходит острые углы и переводит тему. Но я упряма, мне надо знать.
— Пап, скажи честно, на что ты всё-таки тратил деньги?
Он сереет, сильнее сжимает руль, видно, расстроен.
— Делал ставки, — выдаёт наконец.
— Что? — от шока у меня просто пропадает дар речи. Я не могу вместить подобное в голове.
— Ал, ну что ты в самом деле, как маленькая! Многие выигрывают же! Миллионерами становятся! Просто мне не фартило! Но я чуял — удача близко. Я и сейчас чувствую.
Глаза его горят нездоровым блеском, руки на руле подрагивают.
— Папа! — кричу я. — Немыслимо! Ты поставил под удар свою репутацию! Маму! Меня! Что с нами будет теперь, папа?
— Всё будет хорошо, Аленький, — натянуто улыбается он. — Папа всегда решал проблемы. И эту решит!
Ужасно! Потому что я не верю ни одному его слову. Реву горько-горько. Хотя хочется орать: «Как решишь? Как?» Квартиру продашь? Машину? Меня?
Мы подъезжаем к дому, отец паркуется. Я хлопаю дверью и бегу вперёд. Не хочу с ним разговаривать. Не хочу его знать. Он так лихо судит других! А сам? Грешно так о родном отце, но я не могу. Меня будто в дерьмо с головой окунули.
Забегаю в свою комнату, закрываю дверь, падаю на постель и плачу от бессилия. Получатся, самый дорогой человек, тот, кому мы с мамой так верили, предал нас. Вот его поздние совещания! Задержки в командировках! Ставки! Только в главной игре — реальности — ставкой стала наша с мамой жизнь!
Вспоминаю, что врачи говорили вчера о дорогостоящем лечении и последующей реабилитации. А отец был таким серьёзным, кивал и обещал всё сделать в лучшем виде.
Лжец.
Слышу, как он мечется в гостиной. Без конца кому-то звонит. Начинает бодрым голосом: «Здорова, Фёдор!» — «Макс! Сколько лет, сколько зим!» — «Кирюш! Как твоё ничего?», а потом сникает: «А… понятно…» — «Да ясное дело! Сейчас у всех туго» — «Не извиняйся, друг. Всё пучком»
Ищет деньги. Сумасшедшие деньги. Такие легко никто не ссудит. Да что там: и половину этой суммы достать — уже сказка! Близкие знакомые уже все отказали, теперь, видимо, по дальним пошёл.
Выхожу на кухню, чтобы попить воды. От количества слёз — внутри пустыня и сушь. Кошусь в сторону гостиной: отец сидит на диване, понурив голову, сжимает в одной руке телефон.