— Привет, соседка, соли не найдётся?
Подкат настолько тупой и откровенный, что я даже теряюсь.
Данил задирает руку, чешет свой блондинистый затылок, лыбится во все тридцать два. Нужно признать — идеально ровные.
Я не очень знаю, как вести себя, когда парни к тебе так откровенно клеятся. Смущаюсь, теряюсь, становлюсь резкой.
— А больше тебе ничего не надо?
Да уж, добрая соседка, ничего не скажешь? А вдруг ему действительно соль нужна.
Но ответ рассевает все сомнения относительно намерений этого наглеца:
— Ещё сахар и чай, если можно, — заявляет безапелляционно и продолжает улыбаться.
Вот же напористый! Что же мне попадаются такие бескомпромиссные мужчины?
Что мне делать? На несколько мгновений накрывает паника. Потом вспоминанию, что наш дом подключён к вневедомственной охране, и мне надо будет только нажать кнопку в случае чего. Главное, добраться до неё вовремя.
Я всё-таки решаю рискнуть, отступаю вглубь прихожей и говорю:
— Найдётся, идём на кухню.
Гектор бы устроил мне взбучку, если бы узнал, что я впустила незнакомого человека в квартиру. Но его здесь нет. Все свои вещи он забрал за день до развода, свои ключи оставил на тумбочке в прихожей. Теперь это полностью моя квартира. Я взрослая свободная женщина и вольна делать всё, что захочу.
Ощущение этой свободы немного пьянит, когда я провожаю нового соседа в кухню.
Данил без приглашения усаживается на стул, подвигает к себе печенье и начинает жевать.
Усмехаюсь — такой голодный!
Ставлю чайник, достаю из холодильника бутерброды и салат. Недавно прибежала с работы и ещё не успела приготовить полноценный ужин.
— Нехилая у тебя хата, — говорит сосед, обводя рукой солидный круг. — От родителей досталась? Или…
— Или, — отвечаю, чтобы сразу пресечь всякие пакостные ассоциации. — Муж подарил. Теперь уже бывший. Вчера развелись.
— Да ладно! — фыркает Данил. — Муж? Тебе хоть восемнадцать есть?
— Мне двадцать два, — задираю нос.
— Солидный возраст, ничего не скажешь!
— А тебе-то самому сколько?
— Двадцать четыре.
— Старикан прям! — фыркаю я.
Разливаю чай, раскладываю салат.
Он смотрит на ложку, которой я набираю массу, со щенячьей преданностью.
— Не скупись, хозяюшка, — подбадривает меня гость, — пожалей старого солдата.
И я выгребаю ему всё, что осталось в салатнице. Лицо Данила принимает блаженное выражение. Будто я прямо сейчас сделала для него что-то невероятно приятное.
Ставлю перед ним тарелку с солидной горкой мясного салата. Парень хватает ложку, отламывает корку от булки хлеба и начинает есть, довольно урча.
Я застываю напротив в немом шоке.