Гроза поймал меня на ступеньках.
— Настя, что опять? Мы выбрались из одной ямы, попали в другую? — его голос смягчился, а прикосновения не обжигали, а успокаивали.
— Все хорошо, Саш, — я привалилась к его широкому плечу. — Ноги просто еле идут, и я просто устала.
— Если бесконечно падать, можно еще сломать ноги, а ты вечно летаешь, — он погладил меня по волосам и приобнял за талию. Саша не прятался, не скрывал, что встречается со мной, да и многие знали, что мы собираемся пожениться. Учителя радовались, что будет красивая и талантливая пара, а ученики ехидничали, что я залетела. Да пусть, мне все равно.
— Я постараюсь быть аккуратной, Грозный мой жених, — мы вышли на второй этаж, и Саша неожиданно дернулся. Я подняла голову и увидела возле его кабинета Ирину. Она стояла у стены, красиво скрестив тонкие ноги, листала что-то в телефоне и посматривала в нашу сторону из-под пышных ресниц.
— А я тебя жду, — сладко протянула она и сделала вид, что меня рядом с Сашей нет.
Опять эта… Ну, что ей теперь нужно?
Я молча открыл кабинет и пропустил Настю внутрь. Она ошарашенно смотрела то на меня, то на Ирину.
— Побудь здесь? — попросил я тихо.
— Конечно… — Чудакова что-то еще попыталась сказать, но я закрыл дверь, спрятав невесту от ехидных серых глаз.
— Саша, даже не поздороваешься? — хмыкнула бывшая и отлепилась от стены. Подошла ближе, и на меня вылился сладко-приторный парфюм. Захотелось не только прикрыть локтем нос, но и сбежать. — А у меня есть кое-что для тебя.
— Мне ничего не нужно. Ира, уходи. Не понимаю, чего ты добиваешься?
— Я если меня Егор попросил?
— Сомневаюсь, — я потер щеку от неприятного ощущения грязи на коже. Хотелось избавиться от общества этой курвы и поехать с Настей домой.
Ирина ухмыльнулась и встряхнула в руке телефон.
— Да-а-а, Егор тут не при чем, ты прав, но у меня, правда, есть для тебя кое-что важное. И ты выслушаешь.
Не нравился мне ее уверенный тон и наглый взгляд.
— Даю минуту, — отрезал и посторонился от ее клешни. — Держи дистанцию, мы не на свидании.
— Муженек, какой ты стал вредный, — скривила она рожу и потрогала золотое колечко в ухе.
— Быстрее, время идет, — я бросил взгляд на часы. — Осталось двадцать секунд. Что там может быть такого важного?
— Твой сын, Саша. Твой сын, — она понизила голос, а возле плеча пролетел тревожный вздох. — О, и ты тут, будущая женушка-несушка. Саша любит таких, особенно гнать в шею, когда становятся неугодными.
— Иди отсюда, Ира, пока я тебя с лестницы не спустил, — меня зажало в мысленной пружине так сильно, что связки скрипели, а язык заплетался. Что эта сука несет?