— Дурак ты, Гроза, — выдохнул друг, — но хоть так, — Лёша встал, похлопал меня по плечу и добавил: — Прости, нужно идти, своих проблем по горло. Надеюсь, не придется завтра приезжать, чтобы вытаскивать тебя на сдачу семестровой?
— Ничего не обещаю.
— В нос дам, — он пригрозил мне пальцем.
— Лучше сразу вилкой в глаз, чтобы был повод не появляться в Академии еще полгодика.
— Тебе разбитого кулака хватит, чтобы почувствовать себя бедной овечкой, — он показал на стол.
Я раскрыл разбитые о мерзкую челюсть Эда пальцы и понял, что не чувствую руки.
— Да плевать.
— Ну, счастливо. Завтра у Насти сдача в десять утра, — бросил Лёша последнее и удалился.
Бороться за счастье оказывается так сложно. Цепляться за тонкую нить связи, чтобы вплестись снова в любимые руки, взгляды, слова. Я не могу без нее, не могу. Люблю безумно. И никогда не смогу любить сильнее. Она навсегда. Она моя, в конце концов.
Моя, но не со мной.
Лёша прав, если Настя меня оттолкнет, я все равно нужен нашему ребенку, придется сталкиваться с девушкой, даже смотреть, как она встретит другого, выйдет замуж, представлять, как они занимаются любовью. И знать, что сам упустил свой шанс.
Жить дальше.
Су-ще-ство-вать.
Я достал из кармана мобильный и нашел нужный номер.
Да, я должен хотя бы попытаться.
— Алло, — послышался знакомый голос.
— Генри, я хочу продать папин бизнес. Мне он не нужен.
— Саш, завтра приеду к тебе, все обсудим. Я кое-что нарыл о твоей бывшей. Дождись меня.
Март катился к завершению со скоростью света. Мельком, с легким ароматом влажной земли, набухшими почками и цветущими тюльпанами. Жизнь распускалась, набирала красок, а мне хотелось серости и тишины.
Но я оплакивала свою никчемную жизнь только дома, а на людях ловко притворялась. Перевелась к другому врачу, в нашем поселке, и папу попросила никогда не спрашивать, что случилось с Грозой. Он попытался возразить, предлагал даже поговорить с Сашей, но я напомнила ему, что все еще жду раскрытия тайны моей мамы и Оксаны, с которой они так ярко перестреливались взглядами. Папа и отстал.
Наверное, его тайна важней моих отношений с Грозой.
К аранжировке я готовилась несмотря на то, что «Вечная любовь» стояла горькой полынной занозой поперек горла. Эти три недели Саша на уроках не появлялся, его заменяла Алевтина Георгиевна. Чем он занимался мне было неинтересно, я просто пыталась его забыть. Знала, что все равно не смогу запретить ему встречаться с ребенком, потому готовилась играть «счастливую женщину» и для него тоже.
Хотя в глубине израненной души завелись тараканы, что искусали меня сомнениями…