— Мало мы тебе надавали с Котом, — фыркнул Эд. — Нужно было добить.
— Так это ты был, скотина? — я потащил его на себя.
— А ты думал, что я забыл, как ты прокинул нас с концертом? — ударник плевался слюной и бешено округлял глаза. — Надо было тебе все пальцы переломать, чтобы не повадно было больше играть! Трус и хлюпик!
Я больше не говорил, просто начинял наглую рожу короткими и хлесткими ударами. Он пнул меня ногой по колену, а когда я чуть наклонился, зарядил несколько толчков в живот.
На волне агрессии я попал в острый подбородок, отчего в пальцах что-то хрустнуло, и, показалось, что кожа сейчас воспламенится.
Эд долго корчился на полу и отхаркивался кровью, потом отполз к соседнему столу и, поджав хвост, быстро удалился, а я скрипел зубами и матерился на все кафе.
Прибежала охрана, нас с Лёшей попытались выгнать, но я вывалил им несколько крупных купюр и попросил съебаться и принести нам напиток покрепче.
— Саша, не надо, — мягко сказал друг. — В руки себя возьми. Выпивка не поможет.
— Вот почему Настя закрылась! — прокричал я и хлопнул по столу кулаком. — А я не понял, идиот, даже на секунду не предположил, что она была его жертвой, — уронив голову, я вцепился в волосы на затылке и до ярких звезд перед глазами дернул вниз. Грохнул себя по лбу столешницей, пытаясь выбить дурь и гнев, но не помогало: мне хотелось разрушить все вокруг.
— Это было в прошлом. Хватит, Сань, иди дальше, — Лёша сильно сжал мое плечо. — Тебе нужно с ней объясниться.
— Ирина прятала ребенка от меня. Настя никогда не поверит, что я просто о нем не знал, — сказал подавлено и отбросил голову назад, отчего под веками снова засверкали искры. — Лёш, все зря. Я выгляжу в ее глазах тираном, что выгнал беременную жену на улицу. Настя думает, что я сделаю с ней тоже самое.
— Докажи обратное.
— Ка-а-ак?
— Первое: прекрати бухать и прятаться от проблем. Это не поможет. Она ведь ходит на занятия, старается, поет. В глазах у нее необъятная печаль, но она смеется и улыбается, потому что живет ради ребенка. А ты сдаешься, Гроза. Она не сдается, а ты слабак.
— Да… слизняк. Трус и хлюпик.
— Так наращивай шкуру, Сань, хватит прятаться в уголок. Ты не меньше отвечаешь за ребенка, чем она, так что ноги в руки — и дуй мириться.
— Она меня не примет.
— А ты сделай возможное и невозможное. Не нужно давить, но и не отворачивайся. Насте нужна твоя помощь. Они с отцом довольно бедно живут, и ездить в городском транспорте с недомоганием из-за твоей халатности и безответственности не сахар, знаешь ли.
— Я куплю ей квартиру, — сказал я и только потом осознал, какое принял решение.