Новый наместник разглядывает плод, а потом впивается в сочную мякоть зубами.
– Ты мудрый, Сципион, но удивительно хитрый. Не ты ли в сенате выступал против шелка, а здесь, я слышал, целую экспедицию снарядил на Восток? – слизывает сладкий нектар с губ Сулла.
– Один наемник и два раба? Что еще тебе поведали на Капитолийском холме?
– У них нет подробностей… – пожимает плечами Сулла. – Но говорили, что ты подобен Янусу.
– Поэтому меня отозвали? – тяжело вздыхает Сципион. – Занятно… Скажу тебе, что голуби вернулись. Что-то случилось. Скорее всего, люди погибли…
– А этот сармат, который у тебя в услужении… Мне уже рассказали его историю. Почему ты приблизил его к себе? Потому что он сын какого-то там вождя? – грубо смеется Сулла. – Дикий принц?
– Дикий принц… Поэтично… – Сципион испытующе смотрит на Суллу, колеблясь, раскрывать ли ему душу, наконец, помедлив, решается: – Великий Полибий, чья душа сегодня пребывает в Элизиуме, прибыл в Рим в качестве бесправного заложника, но сумел примирить Республику с побежденной Грецией. «Власть порождает знание, а знание есть власть», – говорил он. Его «Всеобщая история», словно солнце, сияет всему римскому миру. Комедиями бывшего раба Теренция Африканского зачитываются все образованные люди. Атей – способный мальчик и, возможно, как и они, еще послужит на пользу Рима… Я возьму сарматского принца с собой!
Сципион аккуратно откусывает кусок груши и тщательно пережевывает, прислушиваясь к своим ощущениям. Удовлетворенный, он не спеша съедает плод до конца.
– Да! И внимательно приглядывай за Клеопатрой Теей. Иногда мне кажется, что это сама богиня раздора Дискордия спустилась с небес.
Глава 27
Пурпурная граница
Пурпурная граница – стена между империей Хань и кочевниками хунну
1
Там, где пролетел пурпурный дракон, повелел император Цинь Шихуанди, следуя за его тенью, воздвигнуть крепостной вал, чтобы навсегда отделить Землю драконов от мира северных кочевников. На десять тысяч ли протянулся каменный барьер, извиваясь, словно великий змей, щедро перемешавший в своем чреве кости рабов, крестьян, солдат, безжалостно брошенных для исполнения железной воли влыдыки Срединной империи. На смену династии Цинь пришла династия Хань, а стена Пурпурной границы все продолжает и продолжает строиться, требуя все новых и новых жертв.
Сегодня молодой император впервые лично прибыл на границу своего царства. Даже двор не был предупрежден об истинной цели путешествия, все, кроме избранных, считали, что владыка отправляется поохотиться на берегах Хуанхэ. Но дичь в урочищах Желтой реки совсем не интересовала Уди, и, когда Сын Неба после стремительного марша внезапно появился в крепости Пинчэн, это вызвало эффект грома среди ясного неба. Генерала Ван Куя, отправившегося в один из своих подозрительных вояжей, нигде не смогли найти, чтобы предупредить о визите императора, чего, собственно, последний и добивался.