Одна из стрел впивается в круп лошади императора – животное встает на дыбы и, разворачиваясь, несется прочь из кольца стражи. Хунну преследуют императора, который чудом удерживается в седле, но в конце концов падает в ручей. Уди видит взведенный лук и закрывает глаза.
Аах! С криком на него падает чье-то тело, увлекая императора под воду.
4
Не зря Владыка Поднебесной проявил милосердие и пощадил несчастного солдата, волей рока принявшего участие в заговоре князей. Не зря взял крестьянского сына с собой на Стену. Не зря Ли болтался во время похода среди отборных воинов гвардии, сопровождаемый насмешками и зуботычинами.
Как он смог? Но в последний миг Ли успел прыгнуть между стрелой и своим господином, и вот сейчас с пробитой грудью он плавает в ручье, окрашивая прозрачную воду алой кровью. А император в промокшей одежде, с растрепанной головой сидит на берегу, окруженный смеющимися степняками. В живых из охраны не осталось никого – пощадили только старого Ксу, которого притащили за волосы и бросили рядом.
Один из хунну, по замашкам – главный, чье лицо скрыто металлической маской, повторяющей профиль, в шапке из лисьего меха, обращается к Уди на ломаном ханьском:
– Вельможа? Что делает здесь вельможа с солдатами, когда не дни торговли?
Пока император собирается с мыслями, его перебивает Ксу, стараясь сохранить голос спокойным:
– Это новый тайшоу – правитель округа. Он принимает дела и должен осмотреть земли…
– Новый тайшоу? Я бы знал… – Маска обращается к Уди: – Почему у тебя конь пегой масти? На таких конях могут ездить только члены императорской семьи… – проявляет степняк странную осведомленность.
– Где твой правитель? – гневно сверкает глазами Уди.
Человек в маске смеется:
– Правитель? Тебе какой? Самый главный?
– Достаточно сянь-вана… Мне надо с ним поговорить!
Ксу испуганно смотрит на Уди и шепчет:
– Господин, ограничимся выкупом…
– Какой смелый тайшоу, – не обращает внимания на евнуха хунн, – у вас только один человек смеет говорит с сянь-ваном…
– Ван Куй? – догадывается Уди.
– Ты знаком со Старым Лисом? – вопросом на вопрос отвечает хунн.
– Расскажешь? – не сдается Уди.
Хунн смеется.
– Давно не видел таких разговорчивых пленников. Совсем не боишься смерти?
Император встает и презрительно кривит пухлые губы, обрамленные аккуратно подстриженной бородкой.
– Мне бояться смерти – это как тебе стремиться к бедности. Я дорого стою, и ты это знаешь. Зачем убивать?
– Ты считаешь, что хунну покупаются как рисовое вино в ярмарочный день? Потому вы и проигрываете, что считаете нас шакалами, – смех из под маски вырывается глухо и резко. – Волк и шакал – звери разные, новый тайшоу!