Воин отрицательно крутит головой.
– Твое время на рассвете. Царица сказала не выпускать вас. Советую поспать. Там, куда ты идешь, будет большая война. Бери пример со своего товарища.
– О Небо, какая еще война?
– Мы не зря насыпаем курганы, когда хороним своих вождей. Только вожди могут защитить свой род. Курганы, как двери в миры, где живут твари, питающиеся нашими страхами. Дверь нужно стеречь, поэтому вы поможете Тариму. Будете защищать вход в преисподнюю…
Чжан Цянь вздыхает и возвращается внутрь, но знакомые голоса заставляют выглянуть его вновь.
– Стойте! Кто такие? – стражники приставили копья к груди Сальвия и Заряны, руки которых заняты бурдюками и корзинами со снедью.
– Мы от новых владетелей Антиохии, – не обращает внимания на маячащее у ее лица железо сарматка, – принесли друзьям поесть и выпить. Последнее желание. Или у вас нужно голодать перед тризной?
– Нет, – смущенно отвечает старший, – но мы положим достаточно вина и еды в ковчег… Они будут сыты там…
– Какой ты щедрый! – растягивает нубиец толстые губы в саркастической улыбке. – Не боишься, что они будут являться к тебе, как только переломишь кусок сыра?
– А смогут? – воин испуганно оглядывается на татуированное лицо безмятежно сопящего во сне Ганя.
Заряна презрительно вскидывает подбородок.
– Я не знаю, как у «серебряных людей», но у сарматов за жадность наказывают даже духи!
Воин смачно плюет на землю и поворотом головы показывает, чтобы гости заходили в шатер.
4
Не обращая внимания на принесенные яства, Чжан Цянь ходит из стороны в сторону, напряженно думая.
– Надо, чтобы Араш очнулся… Если нет, я лучше попрошу Ганя убить нас с Младой, чем служить этому сосунку после смерти…
На черном лице пирата отражается буря эмоций. Наконец, Сальвий достает из потайного кармашка на поясе, с которым никогда не расстается, мешочек с зельем.
– Это с Острова «ночных духов», который далеко на юге… Говорят, это осталось от народа, ушедшего в море вместе с землей… – Сальвий кивает на тонкий шрам на плече. – Мне разворотили руку в том бою… Смотри, почти следа не осталось! И так всегда… У нее тоже, – показывает он на Заряну. Рысьи глаза амазонки вспыхивают, словно степной сполох, она выхватывает мешочек из рук гиганта.
– Я пойду к Омид, и пусть кто-то попробует встать у меня на пути!
Ей пытаются преградить дорогу, но царица делает знак пропустить сарматку.
– Послушай, Омид! Я такая же царица, как и ты. И может быть, когда-нибудь нам придется скрестить наши мечи на просторах Великой степи. Но сейчас я обращаюсь к тебе не как к Матери «серебряного народа», а как к простой женщине, потерявшей сына. Позволь мне попробовать вернуть тебе хотя бы брата.