– Брат…
Но Клеопатра перебивает, не дав ему договорить:
– Деметрия нет с нами, а месть подождет до лучших времен. Прошу тебя, милый, не будь ты игрушкой в руках Сципиона! Едем домой!
– Прости… Он был самым близким мне, самым… А теперь ты… – обнимает Антиох Клеопатру.
Клеопатра гладит Антиоха по голове, как дитя:
– Да, так и есть. Мы семья, милый!
– Приветствую вас, Антиох и Клеопатра – наследники великого Александра Македонского! – Супруги поднимают головы и замирают. Навстречу им по коридору идет пронзительно яркий брюнет двадцати пяти – тридцати лет. Он останавливается и приветливо кланяется. Клеопатра на мгновение парализована и неожиданно теряет привычное самообладание. Антиох, напротив, улыбается.
– Да! А кто ты?
– Артавазд. Царь Великой Армении. Римский наместник вам ничего обо мне не говорил?
– Нет. А должен был? – В наивном восклицании грека столько непосредственности, что армянский царь не может сдержать улыбку.
– Мы вместе выступим против Парфии. У нас обоих есть претензии к этому самодовольному борову Митридату!
– Вот как? – радостно обращается Антиох к Клеопатре. – Дорогая, а ты говорила! У нас еще союзники!
Клеопатра меняется в лице и растерянно опускает глаза.
3
Многое бы сейчас понтийский царь отдал за то, чтобы хоть одним глазом взглянуть на содержимое клочка пергамента, который слуга принес римскому наместнику. Ну почему он так разнежился и изменил своей привычке покупать всех и вся? А послание наверняка от Марка. Интересно, о чем верный пес сообщает своему хозяину.
Мысли Эвергета перескакивают. Что все-таки имел в виду римлянин, когда угрожал ему за связь с египтянкой? Или просто завидовал? Сам-то хуже евнуха.
Эвергет растягивается на ложе и срывает повязку с ляжки. «Но в поединке ловок, Аид его забери, ничего не скажешь! Надо в следующий раз хорошенько его поколотить», – мысли понтийца прерывают быстрые шаги. Он знает, кто это. Единственный человек, которого он разрешил охране пропускать к себе без всякой церемонии. Да, это она. Едва войдя, Клеопатра цепким взглядом охватывает комнату и, не задерживаясь, тут же ложится рядом.
– Моя египетская кошечка соскучилась, – моментально забывает Эвергет об ультиматуме Сципиона и заключает женщину в объятия. И тут же ощущает, что между его ногами находится еще один твердый предмет, только холодный и острый.
– Ты что делаешь? – Эвергет заикается и бледнеет при виде стилета, который Клеопатра твердой рукой направила ему в пах.
– Значит, Артавазд, царь Армении? – шипит разъяренная женщина.
– Великой… Великой Армении… – царь пытается предать ситуации комический смысл.