— Разумеется, — улыбка секретаря становится мощностью на сто ватт.
С одной стороны я её понимаю, ведь трудно устоять перед обаянием Молчанова. С другой стороны Рома явно пользуется тем, что он сын Олега. И пользуется активно.
— Сам у себя? — спрашивает Рома, небрежно кивая в сторону двери с табличкой «директор».
— У себя, но… — начинает секретарша.
Рома действует быстрее и распахивает дверь кабинета настежь. За столом сидит Олег. Позади него женщина, эффектная брюнетка. Рубашка Олега расстёгнута больше положенного, а женская ладонь с явным неудовольствием покидает грудь мужчины.
— Привет, па. Привет, почти ма! — улыбается Рома.
— Стучать не учили? — злится Олег.
— Извини, но дело срочное! — как ни в чём не бывало говорит Рома и тянет меня за собой.
— Лен, — Олег неторопливо застёгивает рубашку. — Поговорим позднее.
— Думал, что вы разводитесь… — замечает Рома, стоило только двери захлопнуться до щелчка.
— Отношения на паузе, — туманно отзывается Олег.
— Видимо, сейчас они переключились с унылой паузы на бодрый play, — усмехается Рома, сверля отца взглядом.
— Речь пойдёт обо мне?
— Не совсем. Я хочу поговорить о Мире! — говорит Рома и даже показывает в мою сторону рукой.
— Буду ждать, милый! — брюнетка смеряет меня быстрым, но оценивающим взглядом и удаляется из кабинета с гордо поднятой головой.
Я не делаю ни одного шага вперёд. Стою, словно каменный столп, почти ничего не видя перед собой. Только чувствую острый взгляд жены Олега, скользнувший по мне. Вспоминаю её руки, скользившие под рубашкой на крепкой мужской груди. Не могу понять, почему глаза печёт так, словно в них насыпали жгучего перца?
— Детка, не стой, — улыбается Рома и обнимает меня за талию. — Мой папа не кусается, верно?
При последних словах Рома шутливо кусает меня за шею, прикасаясь к ней горячими губами. Олег смотрит на нас. В его зеленоватых глазах застыло нечитаемое выражение. Не могу понять, о чём он думает. Одобряет поведение сына или нет?
— Кажется, ты хотел поговорить о Мире, а не только… — Олег обрывает себя на полуслове. — Не только заигрывать с ней.
Отец Ромы завершает фразу, как мне кажется, чуточку иначе, чем она должна была звучать.
— Да, прости…
Рома садится в кресло и увлекает меня на соседнее.
— Па, ты должен взять Миру на работу, — без предисловий говорит он своему отцу.
— Вот как? — приподнимает брови Олег. — Ну-ка, ну-ка… Дай подумать. Кажется, я не назначал тебя новым директором и не обязывал тебя заниматься подбором кадров. С чего вдруг такая уверенность, что я приму Миру на работу?
От холодного тона Олега мне становится зябко. Кошки на душе уже не просто скребутся, но громко и заунывно ноют. Чувствую себя абсолютно лишней в этом роскошном кабинете, где мебель выполнена из дорогих пород светлого дерева.