А потом началась чертовщина.
Снимали в павильоне, причем время шло к полуночи. В этот день смена началась в девять, все выспались, были бодры и веселы, а потому, когда Юрьев пообещал сверхурочные, никто не ушел. Да, по идее, в девять вечера режиссер должен всех отпустить, но на деле так случается редко: кто откажется от дополнительных денег, тем более когда силы еще есть? Потом меньше пахать придется.
Даша припудривала лоб Галахову (снимали разговор Далимира, Могильного Князя и великолепной вампирши Эстеллы, которую играла Флит), слушала, как Марина своим глубоким, хорошо поставленным голосом рассказывает Матвею байку с прошлых съемок, как Лена что-то быстро объясняет Юрьеву… Ничто, как говорится, не предвещало.
Некрасивый, почти ультразвуковой женский визг разорвал мирную атмосферу, и все дернулись, а Даша уронила кисточку Галахову на колени – к счастью, не испачкала звезду.
Визжала Элеонора Шумкова, которую минут десять назад разгримировали и благополучно отпустили в отель: ее работа на сегодня была закончена. Звездочка, облаченная в блестящее ультракороткое платьице и сиреневое пальтецо, влетела в павильон, не переставая визжать, затем плюхнулась на ближайший свободный стул и зарыдала.
– Так, – сказал Юрьев, быстро подходя, – Эля, в чем дело?
Немногие оставшиеся в павильоне люди сгрудились вокруг; Даша тоже пошла, вслед за Галаховым, который Шумкову даже приобнял – а та зарыдала еще пуще.
– Там… там… в коридоре…
Прошло минуты три, прежде чем у Элеоноры выпытали, что случилось. Оказывается, в коридоре, ведущем вдоль соседнего павильона к автостоянке, Шумкова увидела вампира.
Сначала все посмеялись.
– Ну, Элечка, – сказал развеселившийся режиссер, – вампиров тут повсюду много, да? Мы сериал про них снимаем вообще-то…
Шумкова внезапно перестала шмыгать носом, подняла на Юрьева полный неземной тоски взгляд (все-таки она была хороша!) и сказала нормальным, не истеричным голосом:
– Сергей Дмитриевич, вы совсем меня за дуру не держите. Я еще соображаю, что происходит. Я шла по коридору, была одна, и вдруг лампы замигали и погасли. Я не особо испугалась, так как темноты не боюсь, к тому же впереди лампочка светила… И тут услышала сзади шорох. Думаю, кто-то пошутить хочет и подкрадывается, повернулась, хотела врезать ему сумочкой… А там он стоит. Лицо еле видное, странное, капюшон накинут, балахон какой-то, и воняло от него, как из погреба с картошкой. Начал тянуть ко мне руки, а ногти у него мерцают, и длинные. Я заорала, шарахнулась и побежала назад. Это точно не кто-то из наших, я бы лицо узнала даже под гримом.