У меня пропадает всякое желание бить по яйцам раскорячившегося на земле человека. Мне стыдно быть хорошим, а быть плохим – слишком уж просто.
– Ссать хочешь? – спрашивает Вадик у Дени.
– Что? – голос изменяет ему, и Деня хрипит беспомощно как школьник.
– А-а… – отмахивается Вадик.
– Ссы на него, – говорит он Слону.
– Хе-хе-хе.
Слон расстегивает ширинку и достает сморщенный темный член. Луна ухмыляясь таращится сверху.
– Подожди, – Вадик останавливает охранника и подходит к тонкому. Берет его за волосы. Тот пытается вырваться, но получает пощечину. Черная кровь густо сочится из ноздрей.
– В лицо, – говорит Вадик, – и не отворачивайся. Пожалуйста.
Деня протяжно шмыгает носом у меня за спиной. Я смотрю на Слона и на его член, который он держит двумя пальцами. Пожалуй, наше единственное преимущество перед женщинами – ссать в том направлении, куда хочешь.
Тонкая струя ударяет в подставленную щеку, размывая грязь и кровь. Гопник зажмуривается и не открывает глаза все то время, пока Слон удовлетворенно поливает своей мочой его лицо. Он стряхивает последние капли на землю.
– Псссс, – Ашот мочится на толстого. Тихое журчание, никто даже не кашлянет.
– А может их еще в жопу трахнуть, а? – Слон задергивает ширинку и улыбается нам. Он, похоже, уверен в себе. А я, по правде говоря, при людях стесняюсь справлять нужду.
– В попочку? – Вадик хмурится, – в попочку не надо.
– Пошли отсюда, хватит-на, – говорит Ашот.
Он отстегивает наручники, парни остаются сидеть под деревом, толстый растерянно вытирает руки о траву. Самое время вызывать скорую помощь.
– Валите! – орет им Вадик. – Меее-еее-ееее! Мееее-еееееееее!
– Уходим? – говорю я Дене.
И мы уходим.
По дороге Слон рассказывает какой-то анекдот о голубых и наркоманах. Как бы они попали в тюрьму и сидят в одной камере. Вадик кладет мне руку на плечо, и мы шагаем так молча некоторое время. Я думаю о том, что обязательно накурюсь, как только останусь один. Мне нужно кое-что обсудить с самим собой. Мне нужно решить, как я буду жить дальше. Во всяком случае, первое время.
– Это было жестоко, да, Стасик? – тихо спрашивает меня Вадик.
– Это слишком круто, – говорю я вслух о том, о чем уже успел не раз подумать прежде.
– Они это заслужили. Из-за таких придурков нормальные люди не могут спокойно гулять по вечерам с детьми. Теперь они вряд ли будут сшибать бабки.
– Наверное, – говорю я.
– Хе-хе-хе, – над чем-то смеется Слон.
– Заметь, такое может произойти когда угодно и с кем угодно. И это неправильно.
– Наверное.
– Они теперь никто. Вонючие, обоссанные и опущенные козлы.