Льды, как он запоминает бесчисленные лица и имена? Я особенно не старалась и почти никого хорошо не запомнила, руководствовалась исключительно своими внутренними ощущениями, и то чувствую себя совершенно выжатой, а голова готова взорваться.
— Возвратная справедливость, подтвержденная кровью, — процедила виновница происходящего. — Я хотела, чтобы он сгнил. Буквально.
— Начиталась старых сказок, и вот… — предпринял очередную попытку смягчить ситуацию любящий отец.
Эрихард криво усмехнулся.
По-видимому, это не были просто сказки.
— Почему? — тихо спросила я.
— У нас были отношения.
— Ложь, — Я понятия не имела, что мужчины способны так тонко визжать. Этот вот мог. — Она бегала за мной, проходу не давала, и в какой-то момент я сдался. В конце концов, я мужчина.
С громким утверждением хотелось поспорить, но я решила поберечь голос, горло и так вечно болит.
— Продолжай.
— Он говорил, что любит, обещал жениться. — Заметив, что никто не обратил внимания на выпад Марра, Крестани почувствовала себя увереннее. — А я… просто дура. Поначалу казалось захватывающим иметь тайные отношения, а потом он кормил меня ложью, а я верила. Старалась верить. Даже сестрам ничего не рассказывала.
Сквозь повязку я ощутила прохладную ладонь Эрихарда, мягко сжимающую мою. В другой руке я так и держала его корону. И… это было так естественно. Сидеть вместе на отдельном диване, быть невероятно близкими друг другу и сообща решать проблемы. Разнообразия ради, не свои собственные.
— Потом обстоятельства изменились и я потребовала, чтобы он перешел к выполнению обещаний. А он меня бросил. — Крестани облизала губы, покрывшиеся сухой корочкой. — Я была беременна.
Я вздрогнула.
И ладонь кронса сжалась чуточку крепче.
— Отец злился, но в наше время такое все чаще случается. Пережили бы как-нибудь. А потом… он сделал вид, что передумал и хочет возобновить отношения. Напросился в гости, обхаживал меня. Тем же вечером я потеряла ребенка.
— При чем тут я? — взвился Марр. — С мнительными особами такое бывает.
Запах крови и еще чего-то кислого ударил в нос, вызывая тошноту. Я откинулась на мягкую спинку и прикрыла глаза.
— Следовало догадаться, что не просто так меня пригласили сегодня после четырех лет молчания, — не унимался мерзавец.
— Ты убил моего сына, — закричала Крестани, срывая голос, и по ее щекам покатились крупные капли.
— Ничего я не делал, истеричка ты чокнутая.
Льды, меня сейчас наизнанку вывернет…
— Он врет. Он бросил ей какую-то таблетку в чай, — простонала, прижимая ладонь к губам, но запах лекарств, пробивающийся из-под повязки, сделал только хуже. — Уберите его отсюда, мне плохо от его эмоций…