В какой-то момент в лаборатории виснет тишина. Я беру подругу за руки, сжимаю ее ладони в своих, которые такие же шершавые, и спрашиваю:
— Ты не поила его отворотным.
— Поила, — возмущенно глядит на меня Рада.
— Разве? — вырывается у меня ироничное, но я тут же исправляюсь: — Скажу иначе, когда ты поняла, что допустила ошибку?
— Этого не может быть, — она прячет взгляд. — Я сварила зелье по рецепту, перелила со всей осторожностью, проконтролировала, чтобы он выпил. Не было ошибки!
— Действительно, — киваю и указываю на котел. — Именно так выглядит твое отворотное?
— Да, — едва не плачет Рада. — Что бы я ни делала, оно всегда такое!
— И как много времени прошло, прежде чем ты догадалась, почему оно такое?
— Девять месяцев, — растерянный ответ и тут же взволнованное: — Постой, ты знаешь почему?
Я встаю и приношу из гостиной свою записную книгу, открываю страницы, выделенные синим разделителем, на пункте «влияние желаний и способностей ведьмы на эффект зелья».
— Стыдно, что я называла тебя бесталанной...
— Все в прошлом, — великодушно забываю я прошлые обиды. — А теперь спрошу еще раз. Когда именно ты поняла, почему зелье поменяло полярность?
На страницах моего блокнота появляются влажные следы. Суровая ведьма сурово рыдает, хлюпая носом. Голос у Рады вмиг становится хриплым.
— Когда вернулась в Феникс. Это было восемнадцатое мая этого года, сразу же после землетрясения. Амир как раз выезжал с отрядом из города, а я разговаривала со знакомым торговцем. Мы столкнулись взглядами, а он совсем не изменился. Смотрел на меня так, будто ему все сокровища мира на голову свалились, как будто пьян стал в одну секунду. Мне показалось, что он готов был бросить все и остановиться рядом со мной, но сдержался и продолжил путь. А я…
— А ты вдруг поняла, что всегда хотела, чтобы он остался и был с тобой, чтобы он был тем, к кому будет возвращаться твоя блудная ведьмовская душа, — заканчиваю я за подругу и приобнимаю ее за плечи. — Поэтому-то вместо отворотного для Амира ты варила и варишь только приворотное зелье.