— Может быть, вам стоит ходить в церковь, — предложил врач, думая, что, возможно, религия окажет благотворное действие на смятенную душу Сорайды и выведет ее из депрессии.
— Я закоренелая грешница, доктор, — ответила она врачу. — Неужели содержательница ночного кафе может рассчитывать на Божью помощь. И вообще, она грустно улыбнулась, — мне странно слышать такой совет от врача, а не от священника.
— Я забочусь о телесном здоровье — ответил врач. — Но его невозможно достичь, если нет душевного спокойствия. В нас ведь все взаимосвязано.
— Может быть, но последний раз в церкви я была почти шестьдесят лет назад маленькой девочкой, ответила врачу Сорайда. — Не ведут меня туда ноги.
Однако всякий раз, слыша бой колоколов на соборе Пресвятой Девы Марии, Сорайда ощущала какое-то беспокойство и ей все чаще и чаще вспоминались слова врача. И вот однажды она не выдержала и пошла к храму.
Людей в тот день было немного — шла обычная служба. Играл орган, солнце проникало в просторное помещение собора через высокие стрельчатые окна, выложенные разноцветными витражами и синими, красными, желтыми бликами играло на правильных каменных квадратах пола. Мальчики-служки в белых кружевных нарядах подавали священнику большую серебряную чашу. В гулкой тишине звучала торжественная звенящая, как медь, латынь, прерываемая трубными звуками органа.
Сорайда опустилась на дубовую скамью и вдруг впервые с тех пор, как Альфонсо Рамирес украл у нее «Реванш», беззвучно заплакала. Слезы струей катились по ее теперь уже морщинистым щекам. И в то же время стало значительно легче. Сорайда поняла, что жизнь не кончена, она продолжается, и еще неизвестно, как повернется она, что будет впереди.
— Ну вот, ты опять уезжаешь, — со вздохом сказала Дульсе, глядя, как Жан-Пьер укладывает чемодан.
— Я еду не развлекаться, а работать, — сухо ответил он.
— Я понимаю...
— А раз понимаешь, то не надо портить друг другу нервы. Я же не возражаю, когда ты ездишь на пленэр.
— Я давно уже никуда не езжу...
— Вот и зря. Тебе не хватает новых впечатлений. У тебя начинает портиться характер.
— Как бы мне тоже хотелось в Европу... — мечтательно сказала Дульсе.
— Но тебе же скоро сдавать заказ, — напомнил Жан- Пьер. — Ты же не можешь бросить все и уехать сейчас.
— А когда сдам? — Дульсе помолчала. — Может, я тогда присоединюсь к тебе? Я ни разу не была в Вене.
_ — Я еще не знаю точно, когда буду в Вене, — ответил Жан-Пьер. — И не знаю, сколько там задержусь... Может получиться, что мы разминемся.
— Ты позвони мне...
— Конечно...
Он надавил коленом на чемодан и с трудом закрыл его.