— Об этом мы и говорили с инспектором Грильо, — сказал Рохелио. — По заключению полиции, Рикардо погибе результате несчастного случая. Но есть несколько очень подозрительных моментов. Во-первых, почему он ехал не домой, а в противоположном направлении? Во-вторых, возможно, его ударили сзади — бампер погнут, на нем есть следы. Все это требует дополнительного расследования.
— И что? — заинтересовался Густаво. — Они обещают продолжить следствие или собираются закрыть дело?
— Пока трудно сказать, — ответил Рохелио.
— Вот что, — горячо воскликнул Густаво, — если они закроют дело, мы должны продолжить расследование своими силами — наймем людей. Ради достижения справедливости я лично готов на все.
— На все? — переспросил его Феликс Наварро.
— Да, на все, — твердо повторил Густаво, смотря бизнесмену прямо в глаза.
На следующий день после поминок Густаво и Исабель собрались домой — ранчо нельзя оставлять надолго. Земля привязывает человека к себе, но и с лихвой отдает тому, кто верен ей.
Эрлинда на кухне готовила завтрак, Исабель собирал провизию в дорогу. Им «помогала» малышка Флорита, которой несколько дней назад исполнилось два с половиной она— была еще в том возрасте, когда празднуют не только каждый год, но и каждый новый месяц жизни.
— Какая у тебя милая девочка, — улыбнулась Исабель.
— Ну так не отставай, что же тебе мешает завести такую же крошку? — ответила Эрлинда.
— Работа... — покачала головой Исабель. — Мои руки нужны на ранчо. А из беременной да кормящей какой работник? Ну, с Лало уж мы решились — одного-то надо. Знаешь, я и не мечтала, что у меня будет хотя бы один ребенок. Ну да ты меня понимаешь, сама знаешь, о чем может мечтать девушка из «Твоего реванша».
— Да, — согласилась Эрлинда. — А я всегда любила детей. Но знаешь... — она нахмурилась, — дети такие хорошие, пока маленькие, а потом...
Она не договорила, а нарочито захлопотала у плиты. Исабель почувствовала, что подруга что-то хотела сказать, но затем передумала. «Наверно, она недовольна Тино», — решила она.
— Ну что ты, Тино ведь такой хороший, способный мальчик, в следующем году он, наверно, будет поступать в университет.
Но Эрлинда на это только вздохнула.
— Не знаю, — ответила она. — С ним что-то происходит. Я спрашивала его, в чем дело, но он только отмалчивается. Это так тяжело. Ведь он всегда был открытым, ласковым, а теперь... я и сама не знаю. Вечерами пропадает где-то, а когда я начинаю спрашивать — молчит. Не нравится мне все это. Ты же знаешь, сейчас такое время, мало ли в какую он может попасть компанию.