— Прощения прошу, господин! Могу ли я видеть дознавателя? Его зовут Рэйден…
— Младшего дознавателя.
Голос секретаря Окады подобен несмазанным петлям ворот. В нём скрипит раздражение. Другой голос — нудно-заискивающий — мне незнаком.
— Простите, господин! Да, конечно, младшего дознавателя по имени Рэйден.
— Почему именно он?
Вне сомнений, это лучший момент для моего появления.
— Действительно, почему именно я? Доброе утро, Окада-сан.
Двери в кабинет секретаря раздвинуты, как всегда. А вон и Окада — восседает на низком помосте, придвинув к себе рабочий столик. Слева — заросли бамбука, они же стоящие стоймя бамбуковые футляры со свитками. Справа — уступы крепостной стены, то есть стопки рисовой бумаги, перетянутые чёрными и красными шнурками. На столе — тушечница, кисти и развёрнутый свиток, придавленный с краю нефритовой статуэткой Кома-ину, Льва Будды. В свиток Окада вносил записи, пока его не отвлёк посетитель.
Посетитель крутанулся на коленях, торопясь развернуться ко мне — и с деревянным стуком приложился лбом об пол. Ага, выпрямился. Лицо загорелое, обветренное. Кожа иссечена мелкими морщинками. Брови выгорели на солнце. Редкая бородёнка свисает с подбородка отдельными клоками, словно каждый растёт сам по себе.
Крестьянин?
Изношенное кимоно с ватным подбивом. Тёмно-коричневая ткань, рисунок — жёлтые листья. Вещь старая, добротная. Главное, тёплая. Лесоруб? Сухощав, в плечах неширок. Что это у него к рукаву пристало? Голубиное пёрышко? Рядом на половице — три высохших сосновых иголки. Сосны, голуби. Загар, морщины. Одежда в тон осеннему убранству леса…
— Мой господин, для меня огромная честь…
— Почему именно я, птицелов?
— О, господин! Права была моя жена, как есть права…
Теперь настал черёд удивляться мне:
— Жена? При чём здесь твоя жена?
— Так ведь кто меня к вам отправил?! Она и отправила. Так и сказала: «Что ты, недотёпа, сидишь, ворон ловишь?!» А я ей: «Опомнись, Шика! Когда это я ворон ловил?! Кому они нужны, те вороны? Их только в Ибараке едят: ножки жарят, из грудок сашими[64] делают…» А она: «Хватит болтать! Сашими ему! Ножки ему! Беги, дурень, в службу Карпа-и-Дракона! Расскажи, что видел!» А я: «Да как же я, ничтожество, туда пойду?! Меня, небось, и на порог не пустят!» А она мне: «Сестра говорила, есть там милосердный господин, истинный будда. Найди дознавателя Рэйдена из семьи Торюмон. Он в прошлом месяце ложное