Рукава его свитера касаются моего лица, я ощущаю тонкий аромат цветочного кондиционера, чувствую, как его пальцы аккуратно убирают мои волосы и проворно связывают концы ленты в тугой узел.
Если бы мы были парой, я бы, возможно, не отказалась поиграть в закованную пленницу сексуального маньяка. Но сейчас мне даже не надо играть. Я и есть пленница. А вот кто он — это я, видимо, выясню совсем скоро.
Закончив с лентой, он убирает от меня руки, и в салоне повисает гробовая тишина. Слышно, как вне предела нашего микро-мира стрекочут сверчки, как стонет остывающий мотор, и в колосьях пшеничного поля гуляет хулиган-ветер.
Кай смотрит на меня. Я это чувствую. Ощущаю его дыхание на своей щеке, его блуждающий по моему лицу взгляд, и тело сковывает неуместное волнение.
Телу плевать на страх, тело не слушает разум, оно живёт своей обособленной жизнью. Оно живёт инстинктами, заложенными в нас природой.
— Уже поздно, надо ехать, — изрекает Кай и отстраняется. Раздаётся короткое жужжание мобильного, и сквозь прорези возле носа я вижу слабое свечение.
Может, это его подружка решила пожелать спокойной ночи, или друзья-мажоры пригласили в какой-нибудь ночной клуб, или пришло сообщение о том, что в бутик Дольче привезли новую коллекцию портмоне из кожи питона. Кто знает, чем живут и дышат современные красавцы-психопаты…
— Не волнуйся, твой сын уже сладко спит. С ним всё в полном порядке.
Раздаётся рык заведённого мотора, автомобиль плавно выезжает на трассу и бесшумно мчится навстречу неизведанному.
* * *
Я не знаю, сколько мы едем. Время сухими песчинками просачивается сквозь пальцы, я ничего не вижу и, кажется, полусплю. Тревога сменилась равнодушным спокойствием, я словно впала в анабиоз. Какой смысл рвать жилы, если сейчас у меня всё равно нет шансов его переиграть… Если бы не Миша, я бы, может, воплотила в жизнь идею со шпилькой в ярёмной вене, но у него мой сын, и в первую очередь я должна думать о нём.
Конечно, проще всего было бы обвинить маму, что она отдала внука в руки первой попавшейся девицы, назвавшей себя моей подругой. Но я не могу этого сделать, потому что Мишу действительно несколько раз забирали мои подруги, которых она не знает. Правда, предварительно я всегда звонила и предупреждала, что во столько-то заедет Ирма, или Вика…
Неожиданно мысли переключаются на эту девушку, в чьих руках сейчас мой ребёнок.
Кто она? Её он тоже запугал? Или она его добровольная подельница? Потрахивает её в благодарность за исполнение незаконных поручений?
Безумие, но мысль, что у него есть подружка — задела. Невесомо царапнула, как бывает, когда встречаешься с одноклассницей, которую не видела сто лет, и не можешь не отметить, что выглядит она лучше тебя.