Вывод неутешителен.
— А почему бы и нет? — он открывает глаза и поворачивает голову в мою сторону, и я не могу понять, шутит он или серьёзен. — То есть безумством мы можем быть похожи, а талантами нет?
— И какой же у тебя талант? — веду зубцами по мокрым спутанным волосам, выискивая периферийным зрением подсвечник.
— У меня талант располагать к себе людей, особенно женщин (пф, ну конечно!). А ещё я умный, — ловит мой взгляд, полный ироничного скептицизма. — Нет, серьёзно. Я получил аттестат о законченном среднем образовании в тринадцать лет — учился по ускоренной программе для одарённых детей, и уже в следующем году получу степень бакалавра. Ещё я в совершенстве владею семью языками и у меня феноменальная память, — аккуратно наматывает проводки наушников вокруг плеера. — В восемнадцать я разработал зашифрованную программу против взлома компьютерной системы, её сейчас использует Пентагон. Но, думаю, это тебе малоинтересно.
И всё это так серьёзно. Без бравады и улыбок.
Признаться — я впечатлена. Если он не шутит, то в свои двадцать он достиг гораздо больше, чем я в тридцать один! Но я скорее завяжусь в три узла, чем покажу ему свой восторг.
— Значит, в твоей школе были отличные преподаватели, которые смогли вложить в твою голову азы.
— Я не учился в школе, я учился дома. А преподаватели у меня и правда были самые лучшие. Но дело не в них, дело в этом, — он стучит указательным пальцем по виску и садится на край кровати. — Почему ты не надела то, что я тебе дал?
— Потому что не обязана выполнять твои распоряжения. Хочешь кого-то дрессировать — купи щенка, — шумно бросаю расчёску на комод и смотрю на Кая сквозь отражение в зеркале с неприкрытым вызовом. — Мне удобно в моих вещах. Умник.
— Как хочешь, — безразлично дёргает плечом. — Хотя зря: это очень дорогой шелк из Италии. Привёз специально для тебя. Тебе бы понравился.
— Думаешь, что меня можно купить за брендовое барахло? — глаза сужаются в щёлочки.
Он устало, совсем по-взрослому проводит ладонью по лицу, и красивые губы трогает невесёлая улыбка:
— Я знаю, что тебя можно купить, Наташа.
Забра́ло сорвано, он сам напросился…
Медленно оборачиваюсь и вкладываю в слова всю свою ненависть:
— Сукин сын! Зажравшийся щенок, погрязший во вседозволенности! Какого хрена тебе от меня надо? Какого хрена тебе надо от моего сына? — хватаю с трюмо флакон духов и швыряю в Кая, разумеется, он уворачивается, и склянка с глухим стуком ударяется о стену. Следом цепляю всё, что попадается под руку: помада, крем, компактная пудра ценой в целое состояние — всё это по очереди летит в него и всё не достигает цели.