В психологии есть пять стадий принятия неизбежного: отрицание, гнев, торг, депрессия и, наконец, принятие ситуации. Первые три я уже прошла, и если у кого-то на это уходят недели и месяцы, то я постигла всю эту хреноматрицу за считанные дни. Знаете ли, когда сидишь двадцать четыре часа в сутки на цепи, время тикает в совсем ином цифровом измерении. И уж не знаю, когда до меня дойдёт депрессия, но я, кажется, сделала шаг назад. Я в снова в гневе. И боюсь, что как и внизу, снова не смогу себя контролировать.
— Всё, иди. Я хочу спать, — ложусь на край кровати и демонстративно отворачиваюсь.
Я слышу, как он неторопливо поднимается, невесомой поступью подходит ближе. От копчика до шейных позвонков пробегает караван пугливых мурашек. Я знаю, что он не собирается меня убивать или как-то калечить, да и насиловать он меня не будет, но всё равно положение жертвы не оставляет мне иного выбора, я просто не могу чувствовать себя здесь иначе. Да и как ещё можно себя чувствовать, не зная, что творится в красивой голове твоего молодого похитителя?
— Дай руку, пожалуйста.
— Иди в задницу, я тебя умоляю! Как же ты меня достал! — со злостью хватаю браслет и сама приковываю себя к кровати. После чего снова ложусь, борясь с бурлящей лавой накатывающей агрессии.
Будь спокойна. Спокойнее, Наташа.
— Тебя посадят, — выходит уверенно и холодно. — Если не в тюрьму, то в психушку упекут точно, поверь, я постараюсь. И отец Миши этого так не оставит, это он ещё не знает, что его сына похитили.
— И где же он сейчас? Этот твой хвалёный папаша-супермен, который, по твоим словам, способен испепелить меня одним лишь взглядом. Где он? Не забывай — у меня твой телефон, и от твоего крутого мэна не было ни одного звонка. Ни единого сообщения! Он вас не ищет. Ему плевать.
— Мы с ним… не вместе. Но это не имеет никакого значения. Он любит Мишу, и на него ему не плевать!
— Ну да, ну да… — бурчит под нос Кай и, видит Бог, будь мои руки свободны, я бы вцепилась ногтями в его привлекательную рожу.
Тема ребёнка — запретная тема. Опасная. Как и тема нелюбви к нему его биологического отца. Я прекрасно знаю, что Миша ему не нужен, но Каю об этом знать необязательно, как и то, что я совсем не уверена, что Игорю было бы до нашего похищения хоть какое-то дело. Возможно даже, не стань нас, ему вообще дышалось бы легче, никакой угрозы, что когда-нибудь я заговорю и расскажу широкой общественности то, что он так тщательно скрывает…
— Не дёргайся сильно, иначе браслет затянется ту́же и…
— Уходи, — цежу, до боли смыкая веки. Малолетний засранец разбередил внутри моей души осиное гнездо, я снова начинаю ругать себя за то, что лишила ребёнка отца. Да, хренового, но он всё-таки был. А теперь вот всё через жопу. Хотя разве когда-то у меня было иначе?