Ведь так много на кону.
Столько людей увидят. Будут обсуждать.
— Удачи, — произношу, когда Константинов бросает взгляд в мою сторону.
Он легонько усмехается и всем видом показывает “Боже, женщина, только не упади в обморок!” Он подходит вплотную, обдавая свежим ароматом туалетной воды, подхватывает мою ладонь и подносит ее к губам. Целует, теперь обдавая хищным взглядом.
— Пора, — отзывается редактор.
— Да, да, — я киваю и забираю руку у Константинова, который, кажется, уже забыл, что у него интервью.
Меня уводят в сторону, за линию камер, где заканчивается глянцевый лоск студии и начинается обычный угрюмый ангар. Зато вид отличный. Отсюда видно места для зрителей, огромные экраны видеотрансляии и, конечно, два больших дивана. Константинов останавливается у того, что справа, и слушает редактора. А я смотрю на счетчик до прямого эфира.
Я все-таки боюсь. Злюсь на себя и повторяю строчки легенды, отвлекаясь на то, что у нас тоже есть план. Мы готовились и на Константинова работает такой же штаб, как на Цебоева. Чего я разнервничалась? Да, Цебоев умеет пугать, так и Константинов не плюшевый мишка. Я просто привыкла к нему и он ведь специально ходил вокруг меня мягкими кругами, чтобы я не вздрагивала рядом с ним перед камерами.
Или не специально, а искренне…
Сейчас не это важно, а то, что ему нет смысла меня пугать. Он с Цебоевым воюет, а не со мной. И кто знает, что Константинов делает, чтобы побороть его. Как изощрен и жесток он в мужской войне под названием бизнес?
Может быть, он вообще участвует во всем этом фарсе, чтобы отвлечь внимание?
— Добрый вечер, страна! — возглас ведущего застает меня врасплох.
Я пропустила момент, когда всё завертелось. Константинов пожимает ладонь Андрею, который тут же с обаятельной улыбкой переключается на камеру, обращаясь к зрителям.
— Не каждый день заманишь человека такого ранга в студию, — подшучивает ведущий. — Я думал, вокруг вас будет три кольца охраны. Или длинноногих красоток. Ох, простите, эта шутка устарела! Вы объявили о помолвке на прошлой неделе. Но обо всем по порядку.
— Всё по плану, — отзывается Герман.
Он останавливается рядом и собирает руки в замок на груди.
— Да, — киваю. — Дай бог, так дальше и будет.
— Я продавил несколько вопросов о матери. Зрительницы это любят, выиграем несколько очков симпатии.
— У меня чувство, будто у нас президентские выборы.
Первый блок программы проходит гладко, а потом случается реклама и я вижу мельтешение у второго выхода.
Черт! Все-таки она…
— Герман!
— Вижу, — помощник вызывает кого-то по телефону и делает шаг в сторону.