Нифига она не замерзла, и нифига не устала. И Кометов это прекрасно понимал, но мгновение было упущено. К счастью, наверное. Тот поцелуй, что только что мог случиться, изменил бы всё окончательно. Это звучало странно, особенно с учётом уже имеющейся у них сексуальной близости, однако сегодняшний день словно поделил всё на «до» и «после».
Почти тем же маршрутом они вернулись к подъезду, возле которого одиноко скучал припаркованный среди припылённых дорожной грязью Вольво и Шкод идеально чистый Феррари. Невинный чмок в щеку и милое, по юному романтичное прощание возле дверей.
Кирилл не стал предпринимать новых попыток поцеловать её более «взросло». Видимо, тоже понимал, что что-то между ними сегодня изменилось, но определения этому состоянию пока подобрать не мог. Однако сегодняшней ночью Ульяна приснилась ему впервые в жизни.
― Уверен, что это хорошая идея?
― А я виноват, что ты полтора часа не брала трубку? Зачем тебе телефон, если ты им не пользуешься? Компромат хранить?
― Не знала, что обязана отчитываться о каждом шаге. Я была занята.
― Ну конечно. А я всё это время проторчал под твоими окнами.
― Кто ж виноват, что ты такой дятел? Уехал бы и всё.
― Вот знаешь, уже думаю: так и надо было сделать!
― Долго же соображаешь!
― Иди ты в задницу, ― Кирилл хмуро уставился на медсестру, сидящую за стойкой регистратуры и озадаченно таращившуюся на них. Справедливости ради стоит заметить, что это они устроили разборки в столь неудачном месте, а не она совала свой нос куда не следует. ― Мы к Кометову.
Отметив их в гостевой книге, посетителей пропустили, попросив надеть бахилы. Ха. Вроде и платный корпус, где тебя должны облизывать с ног до головы, а бахилы всё равно неизбежны. Россия.
Белые стены, открытые двери занятых палат. На стенах висели плакаты. Негромко тарахтел кофейный аппарат. Рядом, чтоб тому не было скучно, гудел ещё один, но с шоколадными батончиками и водой. Почти бесшумно работал кондиционер. Возле занавешенного жалюзи окна примостился маленький зелёный диванчик, рядом с которым рос высокий фикус. Чистенько, светло, уютно. Вполне себе.
― Ты когда-нибудь занималась сексом на больничной койке? ― полюбопытствовал вдруг Кометов.
Офигеть. Быстро же у него меняются темы.
― Это шутка?
― Нет. Хочешь, устроим? Забронируем палату на часок. Можем ещё заодно одолжить халатик.
Ульяна ошарашено застыла посреди коридора.
― Ты аморальный беспринципный озабоченный маньяк с больными сексуальными фантазиями. Если ты сейчас не пошутил, то, мой тебе совет, обратись к специалисту.