Рассвет застал меня за весьма актуальным занятием: я мастерила переносной дом для раненой. Выбрала для этого одну из своих корзин с откидными крышками. Прорезала в стенках два отверстия. Получившиеся лючки закрепила так, чтобы они откидывались, но не отлетали уже на третий раз. В эти кошачьи лазейки Рах могла выскочить в любой момент, не застряв – история с ловцами меня здорово напугала.
Как задремала, не помню. А проснулась от восхитительного запаха: жареное мясо с моими любимыми травками. Сарг и Алесар возились с обрами, устанавливая очередь перед крохотным ручейком на краю поляны. Вотум следил за тушкой на вертеле, не отрывая задницы от земли. Присмотревшись, поняла, что на коленях у него разлеглась Рах – лайсаки вообще любят греться у человеческого тела. Её отпрыски замерли на плечах семейной няньки, алчно поводя носами. Куха видно не было, а Керк дробно крошил какую-то дрянь, косясь на вороватый лайсачий молодняк.
Слегка потеснив обра, запустившего рыло в ручей, я скоренько умылась и галопом понеслась в крузак. Если Вотуму немедля не соорудить сумку, Раховы оглоеды замучают мужика, то и дело прорываясь к нему за пазуху. Сомнений быть не может: как минимум один поселится на его плече.
Завтракали мы долго и со смаком. О ночных приключениях не поминали – мои мужики явно оценили наш абордаж, как успешный. Похоже, даже я не накосячила, иначе Сарг не лучился бы теперь таким всесторонним и ёмким удовлетворением. Оно и понятно: куда, как веселей гонять по лесам гангстеров, чем пасти мутную девицу, которая вечно себе на уме.
– Пох, – благодушно басил Вотум. – Ты б полегче прыгал, засранец. Мой желудок сейчас раним, как никогда.
– Папочка обожрался до потери неуязвимости, – хохотнул Алесар, ковыряя в зубах щепкой.
Керк, вычищая клюв о его трехэтажный, набитый железом пояс, довольно поддакнул. С тех пор, как этот красавец нарисовался на нашем горизонте, вирок стал откровенно пренебрегать моим обществом.
– А как ты их различаешь? – вдруг пришло мне в голову.
Лично я, например, не путала своих питомцев даже в траве из-за разницы в расцветке эмоционального фона.
– Так по выходкам, – охотно поделился Вотум. – Вот, скажем, моё брюхо трескается по швам. А какой-то палач терзает его. Тот и будет Пох. Он у нас злодей простодушный. А вон вишь: из кармана Сарговой куртки торчит задница. Она, стало быть, Чохова. Этот за так шага лишнего не ступит.
Блаженно растянувшийся на спине Сарг тотчас выбросил вбок руку – накрыл ладонью уличённого воришку. Чох возмущённо загалдел и попытался выпутаться из-под тяжкой длани возмездия. Мой опекун вопросительно уставился на мать оболтуса – Рах благожелательно кивнула, дескать, не стесняйся. Мальчишкам частенько недостаёт мужского воспитания, так что будь любезен. Но Сарг чересчур серьёзно отнёсся ко всем этим пардонам и выпустил ситуацию из-под контроля – Чох протёк сквозь пальцы и бросился под защиту папаши Вотума. Тому, следуя неписаным законам суровой мужской дружбы, пришлось пару минут выковыривать из ядовитой, между прочим, пасти воришки утянутую добычу. Чох обижался долго и со вкусом. Мы упаковались, вылезли на тропу, углубились в лес на добрых пять километров, а неоценённый добытчик всё ещё дулся и огрызался.