Хотя этот отеческий жест мог стоить его команде совершенно ненужной драки на групповом поединке. На поединок он — к немалому удивлению зрителей — благословил свою любимую девочку. И та устроила претендентам на её Ракну такие предварительные ласки в виде старого доброго кровавого месива, что ещё до оргазма две трети участников поединка ретировались. Их поняли правильно: они не бежали от бабы. Они благоразумно не подставились сумасшедшей потрошительнице ради какого-то обольстительного мяса. С безумцами разумные люди не связываются. Безумцев ведёт сам дьявол, в которого — в отличие от бога — верило куда больше народа. Особенно тех, кто в силу профессии ходил под богом.
Последующие пятьть лет Наруга защищала свою Ракну склочной кошкой, стоило ту задеть хотя бы пальцем. Даже скопила любимице приданое и пыталась пристроить лапулечку замуж. Но паршивка вцепилась в новообретенную сестру мёртвой хваткой. Все увещевания — мол, сгинешь вместе со мной — от неё отскакивали. Хоть титановые болты на лбу гни! В тот день, когда на папашу Блуфо науськали целых пять команд захвата и всё-таки взяли, Ракна могла уйти. Но не ушла. И в столичной тюрьме столичной планеты Славянской лиги вела себя, как ни в чём не бывало. Словно прожила на свете всё, что ей причиталось. И теперь со спокойным сердцем может сдохнуть довольная сложившейся жизнью.
Понятно, хорохорилась. Наруге было так мучительно тепло от её присутствия, что первый панический страх смерти она задушила быстро и успешно. Успокоилась, приняв судьбу, как прежде всю свою жизнь училась принимать свой драконий облик. Ракна же, казалось, была спокойна изначально — с момента, когда её опутали силовые ремни. Эта прелесть — почти закончившая университет приличная барышня — была бесбашенней самой Наруги. Драться она не любила — и не собиралась учиться. Но была прирождённым бойцом, что признавали все мужики их конторы. Блуфо как-то высказался, что Ракна напоминает ему любимую охотничью собаку — такую, что вечно валяется у камина обожающего её хозяина. Но, стоит заквакать охотничьему рогу, как та срывается с места! Несётся, как полоумная, упиваясь погоней. И рвёт в клочья любую добычу…, что вообще-то, стоило доставить к хозяйскому столу.
— Обожаю сообщать об этом из засады! — плотоядно потёрла руками Ракна, выдёргивая подругу из опостылевших раздумий. — Ты такая беззащитная, когда умничаешь, размышляя. Дорогая, время!
Наруга вскинулась, ан поздно. Система обеспечения её точки дислокации омерзительно взвизгнула, и выстрелила в заключённую тонким жалом инъектора. В принципе, сбежать от этой пакости так и так не выходило. На шести квадратных метрах дистанционный инъектор достанет пациентку в любой точке пространства. Злило не это. Рану в боку — пока их тащили в столицу — ей запустили, пренебрегая церемониями с преступниками. В камеру знаменитую бандитку втащили уже в беспамятстве. Единственный визит тюремного врача закончился вполне квалифицированным диагнозом и добросовестным планом лечения. Лечебный блок преступнице с такой поганой репутацией не полагался — рожа треснет, как говаривали братья-славяне. Словом, всё в порядке, кроме одного обстоятельства: никаких «обезболивающих» программа лечения не предусматривала. А бесплатно отпущенные на неё лекарства доставляли массу непередаваемых ощущений даже телу неформатной Дылды с железными нервами.