Транки… Удивительно сказать, но за все это время, пока мы были в Дубае, мне не захотелось ничего выпить… И даже голова ни раз не болела… И бессонница не была столь удушающей и нестерпимой… Если мне не хотелось спать, я просто наливала себе чего-нибудь в стакан- могла чай, а могла и чего покрепче, и выходила к морю или к бассейну. Смотрела в свое удовольствие на ночную блаженную тишину воды и словно медитировала. После таких посиделок почти наверняка получалось заснуть. В тот день, правда, не получилось…
Мне снова не спалось, я спустилась к пляжу, как обычно… Решила немного пройтись по берегу. Не стала надевать даже сланцев. Мягкий, отсортированный и пропущенный в буквальном смысле через сито песок, успевший уже остыть от дневного настырного солнца, нежно ласкал ступни и словно всасывал в себя всё мое смятение, заземлял, как говорили новомодные специалисты по здоровому образу жизни…
Я услышала музыку и чьи-то голоса со стороны одной из наших арендованных вилл. Странно, у Алмаза и его приспешников ведь был строгий режим- все эти тренировки, купания, белковая диета по расписанию. Вечеринки в этот режим явно не входили… Я точно знала, что хоть он и старается вести себя, словно просто живет и отдыхает здесь, рядом с нами, его график расписан посекундно. И даже в спа в тот день он оказался потому, что сгонял вес, сидел в сауне. Это потом я поняла, вернее Злата объяснила, когда я ей все рассказала… Ну, почти все… Про мои метания ей знать вовсе не обязательно. Речь шла преимущественно о его наглом и непозволительном поведении… А еще я точно знала, что у него нет близости с женщинами. Да, он мог вытащить одну или другую девчонку в ресторан, но на этом все ограничивалось. И знала я это тоже от Златы, благодаря ее «общению» с тем парнем в его окружении…
Непроизвольно ноги повели меня в сторону дома, музыка становилась все громче. Я приближалась и почему-то чувствовала учащенное биение своего сердца. То ли интуиция меня вела, то ли банальный интерес…
Наши виллы были спроектированы так, что нижний этаж гостиной зоны был полностью прозрачным. Сначала это могло показаться немного неудобным и чрезмерно открытым, но потом, как понимаешь, что никто тебя с моря увидеть не может, так как гавань полностью принадлежала тоже нам, становилось очевидно, что такая открытость имеет свои прелести. Ты словно постоянно с морем, и в то же время, защищен от его необузданной стихии…
Я подошла к огромному окну во всю стену и повернула голову на источник музыки…
Картина, открывшаяся моему взору, будет потом часто стоять перед глазами. Снова и снова я буду возвращаться к ней. В ней я найду повод для злости и для ревности… А еще в ней я найду источник для фантазий, самых темных, самых будоражащих… тех, которые впоследствии еще ближе подтолкнут меня к пропасти.