“Привык к частым казням? — удивленно предположила я, — Или у суровых северян особо устойчивая психика. Стальная закалка нервов”.
Я старалась не ронять заданного темпа. Закатала потуже клубок взвинченных нервов и начала последовательное оглашение результатов проверки. Старалась объяснить доступным, как аристократам, так и простолюдинам, легким языком, на каких прочных основаниях базируются сделанные выводы. Всякого разного народа набился полный тронный зал, который до того момента казался мне просто бескрайним. Люди внимательно слушали доклад. На меня они смотрели с неожиданным почтением, на лорда Беррима и его приспешников — с презрением.
Выслушав меня и медленным кивком подтвердив согласие, Вельдан взял пугающую, мучительную паузу.
Лорд Беррим, по-прежнему стоя на коленях, тихо причитал, умоляя о пощаде. Слезы ли текли по его малиновым щекам, или капли пота, издали нельзя было понять. Его помощники робко притулились в уголке под надзором рослых стражников.
Сойдя с трона, правитель подошел к главному обвиняемому. Каждый его неспешный шаг по мелким ступенькам постамента казался невыносимо долгим.
Плавным жестом Вельдан приказал толстяку подняться с колен.
Натужно кряхтя, лорд Беррим кое-как встал на свои короткие широкие ножки.
— За вашу беспредельную жадность, за нарушение принесенной властителю и жителям Алькорры клятвы верной службы, вы, лорд Беррим, заслужили справедливое наказание, — жестко произнес Вельдан, глядя испепеляющим без единой искры взглядом в испуганно выпученные глаза толстяка. — Властью, дарованной мне народом нашей северной страны, я без малейшего промедления и тени сомнения снимаю вашу неблагонадежную персону с должности главного казначея. Отныне вы лишены права на владение поместьем Розовый Цветок и права на проживание в пределах Крепости Властителя. Я не стану лишать вас аристократического титула, лорд Беррим, чтобы не пострадала честь вашей ни в чем не повинной единственной дочери. Слышал, ее намерен сосватать лорд Келирен. Желаю им семейного счастья, а вам с верными помощниками благополучного устройства на новых землях. Вы вольны отправиться куда угодно в границах Алькорры. К пастухам Горбатого Холма, или к охотникам Одноглазого Утеса. Даю слово позаботиться о том, чтобы вас приняли в любом селении, где пожелаете продолжить жизнь.
— Нижайше вам кланяюсь и покорнейше благодарю за милосердие, мой повелитель, — бывший казначей упал на четвереньки и трижды хлопнулся лбом о каменный пол.
Его глаза растерянно забегали, когда он встал и пошел прочь из тронного зала вместе с приспешниками под громкий позорный свист собравшейся публики. Изнеженный казнокрад прикидывал, каково ему будет жить среди пастухов или охотников. Там уж точно уменьшится необъятное брюхо, канет в прошлое бархатистая мягкость пухлых пальцев. Но, конечно, понимал толстяк, что нелегкая простонародная жизнь все лучше постыдной смерти на публичной казни, и милость правителя не могла его не радовать.