Влад в первую минуту замешкал. Он не ожидал, что Ксеня считает и его отца виноватым в смерти своего, пусть и не прямо. Влад уже подумывал в скором времени признаться, кто он есть на самом деле, но теперь…
— А ведь это я нашла папу первой, когда он… — сдавленно прошептала между тем Ксеня, и новый ручеек слез покатил по ее щеке.
Влад наконец спохватился и притянул ее к себе:
— Ну все, все… Не надо вспоминать об этом, не надо бередить сердце снова, — он поцеловал ее в макушку. — Нужно смотреть вперед, в будущее…
— Когда я полностью выздоровею, съезжу к папе на кладбище, — Ксеня положила голову ему на плечо. — Я ведь с похорон там не была. Но только хочу прийти туда сама, не хочу, чтобы он расстраивался, видя меня больной…
— Съездишь, обязательно съездишь, — Влад пропустил ее волосы сквозь пальцы.
— А ты проводишь меня туда? — Ксеня заглянула ему в глаза.
— Конечно, провожу, — Влад остановил губами одинокую слезинку, застывшую на ее скуле, затем проложил дорожку их поцелуев до ее рта, затем накрыл ее губы своими…
* * *
Я выплакалась, поделилась с Владом своей болью, и мне стало легче. А его поцелуй и вовсе вернул мне улыбку и чувство эйфории. Я легла на плед, задрала голову и стала смотреть на плывущие облака.
— Раз, два, три…
— Ты тоже считаешь облака? — Влад вытянулся рядом.
— Да, когда я была маленькая, мы с папой любили так делать, — на этот раз воспоминания не ранили, лишь дарили светлую грусть.
На лице Влада на миг проскользнуло нечто похожее на недоверие, потом он объяснил:
— Мы с папой тоже так любили делать. В моем детстве.
— Надо же, какое совпадение! — я засмеялась. — А наши папы, случайно, не были знакомы?
Влад не ответил, вместо этого протянул мне сорванную ромашку:
— Гадай.
— На кого? — я улыбалась.
— На того, кого гадала в прошлый раз, — Влад выразительно посмотрел на меня.
— А ты не будешь ревновать? — я чуть прищурилась.
— Буду, — легко согласился он. — Если, конечно, это не я.
— А если… ты? — мой голос чуть дрогнул.
— Выполню то, что выпадет, — Влад смотрел на меня с хитринкой.
— Даже что-нибудь плохое? — деланно ужаснулась я. — Плюнешь? К черту пошлешь?
— Плохое не выпадет.
— Тогда ты тоже гадай! — ромашки росли совсем рядом, и мне даже не пришлось подниматься, чтобы сорвать одну.
— На тебя? — он коварно усмехнулся.
— Можешь не на меня, — я надула губы.
— Нет уж, на тебя! — заявил Влад весело и первый принялся отрывать лепестки. — Любит, не любит, плюнет, поцелует, к сердцу прижмет…
Я не стала от него отставать:
— Любит, не любит…
— Поцелует, — Влад, конечно же, справился первым и показал мне ромашку с единственным лепестком.