Он бросил на неё быстрый взгляд.
– А если всё-таки сойдут с ума, – подытожил он, – тебя не спасу даже я. Извини.
– Потрясающе, – пробормотала Таисса.
В коридорах было пусто. Сирена всё ещё выла, и к яркому электрическому свету добавилось мерцание силового поля: похоже, их отсек был отрезан от остальной базы.
– Что это за тревога? – на бегу спросила Таисса.
– Разгерметизация… наводнение… что угодно. – Альбини поморщился. – Главное, в ближайшие часа два этот купол никого не будет интересовать.
Таисса внимательнее вгляделась в его спокойное лицо, которое выглядело почти беспечным.
– Ты знал, – выдохнула она. – Знал об этой тревоге.
– Конечно, детка. – Он отвесил ей шутовской полупоклон на бегу. – Не думаешь ли ты, что я действую экспромтом?
Впереди показался медотсек. В следующий миг Альбини затащил её в нишу.
– Так, – тихо сказал он. – Всё пошло не совсем по плану, и инструктаж приходится сокращать до минимума. Пункт первый: как я и сказал раньше, если я вдруг попадусь, вы с твоим Светлым бежите. Куда, я скажу чуть позже. Ты дала мне слово, помнишь?
– Помню.
– Пункт второй. План. Он прост, как всё гениальное. Мы вытаскиваем твоего Светлого, идём за мечом, потом берём меч, пытаемся сделать Дира Светлым и не угробить тебя. И в финале используем Дира, чтобы создать противоядие.
– Я это знаю.
– Напомнить никогда не вредно. Пункт третий: повторение пункта первого. Никакого геройства, никаких изумлённых вскриков, слёз и избыточных эмоций. Действуем сухо, чётко и по плану. Если всё провалится, ты бежишь – опять же без слёз и по плану. Серьёзно, без слёз: тебе нужно будет прекрасно видеть маршрут.
Таисса устало вздохнула:
– Слушай, ты мой союзник или моя мамочка?
Альбини хмуро глядел на неё.
– Я парень, которому очень нужно противоядие и совершенно не требуются помехи. Если ты вдруг ощутишь прилив неземной любви ко мне или желание осуществить свой собственный гениальный план, ты тихо молчишь в тряпочку. Можешь начать вышивать гобелен, если это тебя отвлечёт.
Таисса рассеянно улыбнулась: шуточка о гобеленах была совершенно в духе Вернона.
Чёрт! Почему она снова думает о Верноне?
Таисса хмурилась всё сильнее.
– Слушай, это, конечно, странно звучит, – произнесла она, – но ты не мог бы ещё раз отключить голосовой фильтр? Ненадолго. Просто… для меня.
Альбини устало вздохнул.
– Нет, потому что мне сейчас немного не до этого, и потому что у меня нет ни малейшего желания, чтобы ты потом опознала меня по голосу. И в «давай я устрою тебе допрос под нейросканером, а потом, так и быть, поцелую тебя в щёчку» мы тоже играть не будем.