— Чего так долго? — проворчала пожилая женщина, которой, к этому времени, визг сумасшедшей изрядно вывел из себя.
— Не сразу вспомнил, что эту дрянь надобно развести в вине, — флегматично отмахнулся юноша. Как же надоело изображать полного кретина перед этой самодовольной дурой.
— Болван! — матушка косо посмотрела Кристофа. — Иди, давай, и влей в эту стерву зелье, да поскорее!
— Почему я? — парень не на шутку обеспокоился. — Она умалишенная, а если накинется и покалечит меня? Один не пойду, пусть надрывается хоть до рассвета.
— Да чтоб тебя! — матушка Кутук зло посмотрела на юношу, но даже не шелохнулся, затем перевела взгляд на помощников. — Не стойте столбами, олухи! Помогите ему!
— А чего сразу мы? — один из смотрителей, недовольно стал морщить толстое лицо из-за чего заплывшие глазки еще больше стали похожи на поросячьи.
— Вы здоровее его раза в три, подержите девицу, пока он вольет в нее пойло. К тому же это ваша работа! Хотите лишиться пайки?
Последний аргумент оказался самым убедительным, и все трое — мальчишка и два старших смотрителя направились в, тонущую в вое, камору.
«Надо будет из ее родственничков вытрясти побольше золотых монет, — думала про себя матушка Кутук, — уж больно девка проблемная! Так и извести весь порошок недолго, а он нынче не дешево стоит».
С этими мыслями женщина отправилась в свои покои — стоило проверить после мальчишки все тайники, а то слишком она доверилась этому сопляку в последнее время, с него станется.
А Кристоф отчетливо понял, что все гораздо сложнее, чем он ожидал. Девка оказалась не просто буйной — в нее будто тысяча едасов вселилось с их необузданностью и силой.
Не успели они втроем войти в келью, как толстяку прилетело стулом в голову, а на здоровяка она накинулась с таким неистовством, пустив в ход зубы и ногти, что тот еле отбился, с разодранным лицом он со всех ног кинулся бежать вон.
— Да ладно… — в ужасе только и смог выдавил из себя парень. Он прислонился спиной к стене, а кувшин с разбавленным вином в трясущихся руках Кристофа стал выплескивать содержимое. — Будь все проклято…
— Я никому не позволю себя унижааать… — шипела дикая рахана, надвигаясь на юношу.
— Н-нет, — тот неистово замотал головою, — я-я принес попить!
— Корона моя! — неожиданно выдала сумасшедшая, махнув рукой, будто выхватывая из воздуха, что-то только ей одной видимое. — Слышишь, моя! Я… буду королевой…я!
— Д-да! Д-да, будете! — со страху ноги перестали держать Кристофа, тело медленно сползло по стене на грязный пол.
Что такое? Не мог он никак понять, почему силы так стремительно его покидают, пока не увидел шевелящиеся темные ремни, то тающие сажевыми облачками в воздухе, то изгибающиеся по полу в неведомой агонии, но точно выползающих, как из гадючьей норы, из-под ног убогой.