Нет, с одной стороны, ему сделали комплимент и это льстило самолюбию. Но, с другой стороны, кто додумался это написать и почему на его любимом газоне?! Так он и стоял во всей свой красе, абсолютно нагой и с шокированным выражением лица. И даже не мог себе представить, что виновник этого безобразия прячется в кустах с артефактом дальнего зрения и рассматривает всю стать и достоинства любимого. Эмоции на лице подглядывающего сменяли друг друга: от заинтересованного, к смущенному, до мечтательного.
Надо ли говорить, что посмотреть было на что? Одежда иногда может подчеркнуть достоинства фигуры, но в случае с повелителем, она скрывала идеальное тело и прорисованные мышцы. А еще то, что тело повелителя было без единого волоска. Дон Ашурнасаддас был любимцем у женщин и знал вкусы большинства, да и магия огня не оставляла оной поросли. Так что нашему наблюдателю было на что посмотреть и стоит ли говорить, как он краснел, но глаза отвести не мог. Чем ниже спускался взгляд, тем сильнее он краснел. В какой-то момент судорожно вздохнул, почти всхлипнул, облизал вдруг высохшие губы, а потом тихо простонал имя возлюбленного.
В своей засаде, написавший послание, испортивший газон, сидел уже давно и живущее неподалеку семейство зайсев, которое так и не смогли выгнать из сада садовники, уже перестало бояться нашего наблюдателя.
Повелитель же, отойдя от первого шока, распахнул окно настежь и чуть не вываливаясь в него, осмотрелся по сторонам в поиске других пакостей, но более ничего предосудительного не нашел. Зато смог показать себя во всех ракурсах и со всех сторон.
Наблюдатель же залился краской стыда и смущенно опустил глаза долу. Лучше бы он этого не делал. Перед ним расположилась парочка зайсев, занимающаяся любовью, да с такой самоотдачей, что он дернулся, матюгнулся, получил колючкой в бедро и зашипел.
Видимо что-то донеслось до Дона, потому как он, взревев как раненый зверь, заорал во всю луженую глотку:
— Убью ту суку, что испортила мне газон! — собственно мужчина ни к кому конкретно не обращался, просто выплескивал эмоции.
Каково же было его удивление, когда из кустов подскочило сразу три разной степени одетости фигуры и бросились в рассыпную. И только одна из этих фигур принадлежала женщине. Но самым поразительным был вид убегающего во всю прыть белого зайса. Вот он-то, как раз и был возмущен по самые свои большие ушки. Надо же было его так обломать на самом интересном месте. Дон так и не понял откуда он там взялся.
* * *
А тем временем охота на наследника шестого домена набирала обороты. Слуги, которые всегда и все знают про своих хозяев, делали ставки на тотализаторе. Пока все сестры шли вровень. Все сделали по одному выстрелу, не принесшему удачи ни одной из девушек.