— Ромка, ты такой… — всхлипнув, расчувствовалась она. — Такой хороший.
Я, приобняв её за плечи, притянул к себе:
— Куда мне до тебя… — наклонившись, поцеловал в висок.
Она резко развернулась, обнимая в ответ.
— Я не верю, что это реальность. Мне кажется, что сейчас проснусь, и сказочный сон развеется.
Какая же она у меня трепетно-нежная.
— Эй… — беру её нежно за подбородок, приподнимаю лицо. — Алис, всё позади, успокойся. Я люблю тебя… Всегда так было и не изменится. Отпусти свои страхи, им нет места в нашей жизни.
— Ну вот, опять поддалась эмоциям, — печально усмехнулась она. Колибри по-прежнему стыдится, что всё так близко принимает к сердцу, это её изюминка. — Прости меня…
— Это мне нужно просить прощение, что допустил подобное, а тебе не за что. Не тормозил бы с признанием, ты бы так не страдала.
— Ром, это всё в прошлом, ты правильно сказал: давай думать о будущем. И ещё… — она смутилась.
Понятно, вопрос о горяченьком.
— После свадьбы, раньше не трону.
Не удержался от смешка. Алиса же смутилась ещё больше.
— А как ты…
— Колибри, я тебя без слов понимаю. Но предупреждаю, что до свадьбы буду бессовестно совращать, это без вариантов. — Она в недоумении посмотрела на меня, пришлось пояснить: — Чтобы в первую брачную ночь не потеряла сознание от смущения.
Не стал скрывать от неё своих намерений. Хочу разогреть её до брачной ночи, чтобы не было места смущению.
— Очень на это надеюсь, — лукаво улыбаясь, отвечает начинающая провокаторша. — Ром, не подскажешь, когда перейдёшь от слов к делу?
Вот такой прыти от своей скромной колибри я точно не ожидал. Удивила, причём приятно. Я-то думал, что придётся недели потратить, уговаривая перейти не только к поцелуям.
— Как ты насчёт прогулки под луной? Говорят, что ночью поцелуи особенно сладкие.
Она игриво приподнимает бровь, а щёчки румяные. Смущается, но не идёт на попятный. Ох, если и дальше так дело пойдёт, не дотянем мы до свадьбы. Вот чувствую, что всё произойдёт гораздо раньше.
— Насколько сладкие?
Игриво проводит пальцем по моему прессу, и у меня дыханье перехватывает.
— Ну… — перехватываю её руку, от греха подальше. — Сегодня ночью и проверим, надень платье…
— Зачем? — удивилась она.
Наклоняюсь к ней и выдыхаю в губы:
— Совращать буду… — У Алисы дыхание сбилось, а глазки заблестели. — Как тебе программа? Заинтересовала?
— Очень…
Точно не дотерпим!
***
Через полчаса после разговора с Алисой я уединился с дядей Маратом — решил в этот раз сразу поставить все точки над i. Когда тот узнал о планах дочери насчёт поступления в Питерское учебное заведение, попытался возмутиться, мол, пусть в Москве учится. Пришлось ему в красках описать, как страдала целый год колибри, и спор резко прекратился. Дядя Марат пообещал больше не вмешиваться в наши отношения. И на этом спасибо. Поговорив с ним, я направился к дому родителей, нужно хоть вещи занести. Но, проходя мимо террасы, был остановлен окриком Лютова-младшего. Решил не обращать на провокатора внимания, и шел дальше.