— Я рад, что ты о ней заботишься.
— Ещё чего! Я просто не люблю в должниках ходить, вот успокою раз несколько — и мы в расчёте. Для моей психики её слёзы — тяжкое испытание. Ладно, мне пора, нужно успеть её успокоить и с племянниками позаниматься. Охламоны рыжие совсем распоясались!
Опять на себя наговаривает. Я покачал головой, наблюдая за удалявшейся фигуркой парня. Наверное, у него комплекс из-за того, что им восхищаются и постоянно хвалят. Или попросту достало всеобщее обожание.
Как и прогнозировали мы Сашкой, наши отцы прослезились, когда узнали, что вскоре станут дедушками, и женская половина не подкачала. Ваня поздравил нас по телефону, но не приехал на день рождения моей жены. Видимо, ему действительно невыносимо находится рядом с нашей звёздочкой.
***
Год спустя
Стоит мне взять свою дочку на руки, всегда вспоминаются роды. Нет, я знал, что рожать больно, но когда это коснулась моей жены, чуть умом не тронулся. Не знаю, когда этот шок пройдёт, отец утверждает, что только через год. Алиса смеётся, говорит, больно было не так долго, зато это того стоило. Не спорю, дочка у нас лапочка, стоит ей посмотреть на меня, ручки протянуть, и я растаял. Не представляю, как я раньше жил без своей малышки. И всё же я никогда не забуду, что пережила моя любимая.
— Ром, она уснула, положи её в коляску. — Нехотя выполняю просьбу жены. — Не знаешь, почему все собираются на террасе?
Перевёл туда взгляд — действительно.
— Нужно узнать, по какому поводу всеобщий сбор.
Только мы направились в их сторону, как из дома Беркутов послышался полный ярости голос дяди Глеба.
— На кого он так орёт? — всполошилась жена.
— Сейчас узнаем.
— Эй, вы, куда мою крестницу везёте?! — подскочил к нам Сашка. — Она только уснула, а там галдёжь, стоит, как на острове Бёрд. — Отодвинул меня и повёз дочь от шума подальше, бурча себе под нос. — Спи, мелочь, пока твои родители безголовые бесполезные сплетни собирают.
— Саш, а по какому поводу всеобщий кипиш?
Тот покрутил у виска, показывая на дочь, и сделал вид, что ничего странного не происходит. Делать нечего, направились к террасе, а народ уже внутрь зашёл, и мы последовали за ними. Дядя Глеб продолжал лютовать, орал знатно, но, как назло, слов не разобрать.
— Народ, по какому поводу Беркутов-старший орёт, как раненый вепрь? — спросил я, но всё молчат, и лица как на похоронах. Тётя Люда, нервно теребя пилку, снизошла до ответа:
— Мирослава поступила в Рязанское высшее училище ВДВ, отец не был готов к такому повороту. Орёт как потерпевший, я даже ушла из дома, дабы избежать контузия. А дочка путь привыкает, звук разрывающихся снарядов после ора отца покажется музыкой небес. Сонь, сколько он уже горло надрывает?