– Мне никто ничего не говорил, – продолжала ломаться консьержка. – Иди, милочка, куда шла. Надо будет, Максим Анатольевич сам откроет.
– Там человеку плохо, понимаете. Дайте ключи, не отнимайте мое время! – я старалась говорить сдержанно, но внутри уже начиналась тряска от наглости этой женщины. Я прекрасно понимала, что она всего лишь выполняет свою работу, вот только сейчас мне было совсем не до сантиментов.
– А кем ты приходишься хозяину квартиры, чтобы заходить туда без разрешения? – бойко упиралась та. – Ходят здесь всякие, понимаешь, ключи требуют...
– Сестра, – воскликнула я.
– Ну да, так тебе и поверила!
– Я его сестра, – повторила уже со злостью и, чтобы подтвердить очередную ложь, достала паспорт из сумки и чуть ли не ткнула им в лицо консьержки. – Убедились теперь?
Женщина внимательно изучала данные, переводя взгляд с документа на меня и обратно. Видимо, поверив в сказанные слова, она поджала недовольно губы и швырнула ключи на стол. Схватив их, я тут же метнулась к лифту. Открывала замок трясущимися руками, не с первого раза попав в замочную скважину, несколько раз роняя ключи. Когда, наконец, дверь распахнулась, я ощутила невиданное облегчение. После чего вошла в квартиру, негромко окликнув:
– Макс… Максим, ты дома?
Никого. Ни звука…
Я заглянула в гостиную и застыла. Он лежал на диване спиной ко мне и практически укутанный с головой в одеяло, а рядом, на журнальном столике, валялись несколько пачек таблеток и бутылка воды.
– Макс! – позвала я громче, но он снова не отреагировал. Внутри от страха все похолодело. Неужели взялся за старое? Господи, пожалуйста, только не это! И сразу же в голове начали мелькать самые жуткие предположения: напился, под наркотиком, последствия передозировки... Странно, будто не может быть других вариантов. За человеком есть грешок, и все, клеймо на всю жизнь? Я устыдила себя за негативные мысли. «Не забывай, Женя, ты накосячила не меньше его!»
– Макс, – я подошла ближе и наклонилась к дивану. Прислушалась и вздохнула с облегчением, уловив тяжелое дыхание. – Юдин, ты спишь?
Затем прикоснулась к его голому плечу и обомлела. Кожа – кипяток! Мгновенно стащила с мужчины одеяло и попыталась расшевелить.
– Макс! Макс, ты меня слышишь? – я обхватила влажное лицо ладонями. – Макс!
Он прикрыл глаза и растерянно уставился на меня.
– Женя, – промямлил Юдин, будто не понимая, что происходит.
– У тебя сильный жар, – констатировала я факт, разглядывая замученное лицо.
– Угу, – пробубнил он, потянувшись за одеялом. – Хо-о-лодно...
– Нельзя кутаться, – одернула я обратно одеяло. – От этого только сильнее поднимется температура.