— Что я творю?! Что я творю?!.. Да у тебя совести нет! Значит как симпатичному барону — так работаем ответственно, а какая-то мисс Ламбри потерпит, если я даже не предупрежу ее, что ускакал в другую страну черти знают на сколько! И никто не знает! Ну как так можно-то?.. Кажется, я слишком привыкла, что меня окружают ответственные люди и забыла, насколько необязательны окружающие. И этот человек еще на герцога с сомнением смотрит! — припомнила я, — Да герцог меня так разбаловал своим ответственным подходом, что я уже привыкла и ожидаю такого от всех! Черт!..
Стоило только запалу закончиться, мне стало безумно стыдно за свой срыв. Кроме того, что такие вещи отвратительно смотрятся со стороны, от них вреда еще столько, что неделю разгребать… Даже если это заслуженно, стоит напасть на человека, он тут же начнет защищаться, придумывать причины, почему его отчитали незаслуженно. Это нормальная реакция, именно поэтому как бы тебя ни раздражало поведение человека, лучше это не показывать. Потом только виноватой останешься и помогать уже точно никто не будет…
Я укрыла лоб ладонью, разминая холодными пальцами разгоряченное лицо. Сейчас граф Фламмен, сын одного из влиятельнейших мужчин нашей страны, совершенно справедливо укажет мне мое место, выкатит список ответных претензий, которые вполне могли бы начаться с того, что я без разрешения перешла на ты и посмела поднять голос… и ни о какой нормальной совместной работе и речи уже идти не будет. Я могла думать что угодно о ком угодно, но высказывать претензии вслух можно только тогда, когда точно уверен, что это не отразится на твоем положении. Вот именно поэтому надо контролировать себя! Ну что такое со мной случилось вдруг?..
Дура несдержанная. Если хочешь когда-нибудь иметь полное право выговаривать окружающих, сейчас очень важно не сесть в лужу! Налаживать связи, а не рвать их глупыми истериками.
Одно я сказала верно: герцог меня разбаловал. Я привыкла, что люди вокруг относятся ответственно к работе, которую на себя взяли — других мой прошлый начальник попросту не держал вокруг себя.
Я подняла наконец заработавшую голову, готовая наткнуться на холодно-брезгливое выражение лица, которое у высокородных дворян выдрессировано с младых когтей, уже начиная придумывать оправдания и настраивать слезные железы на потоп… но вместо этого наткнулась на озадаченное, какое-то беззащитно-расстроенное лицо графа.
Он вдруг шагнул ко мне и уронил голову мне на плечо, тут же потираясь об него лбом в какой-то звериной ласке.
— Прости… — прошептал тихонько он, а потом скорее затараторил, будто боялся, что я его перебью, — Ты права, я виноват, прости, пожалуйста, прости, я сам виноват… Просто…