Теперь Игорь понимал, что слишком большое значение придавал своему присутствию здесь. Он может уезжать в отпуск, может быть рядом с любимой... Это все были отговорки, ему просто нравилось лично крутить механизм машины-монстра.
Когда прослушал "чистосердечное" Кира, первое, что спросил:
— Что с этим гадом?
— Шеф... Вы понимаете, он как бы это сказать... уже никому не сможет причинить вреда, — ответил Артем. — Его история закончилась. Инсульт у него, и прогнозы такие, что лучше бы сразу помер...
Игорь выслушал подробности и кивнул. И верно был доволен. Может, дожить парализованным, но в сознании - лучшее наказание для Кира, чем любое человеческое правосудие. Судьба знала, что делает куда лучше их всех.
... Хотелось спать. Но он вздрючивал себя кофе, смотрел в окно и ждал. Прежде, чем он отправится к Наде, ему предстоит один интересный разговор. Нужно было убедиться кое в чем. Да и вообще, когда что-то страшное происходит с человеком, принято сообщать родственникам...
Родственников ближе отца у Нади не было.
Когда привезли Семена Румянцева, и он вошел, перепуганный и нервный, Игорь понял, что ее отец не негодяй.
Он просто лопух.
Не мудрено, что бизнес у него не пошел. Таким место как раз на кухне, в роли шефа, тут он может властвовать.
— Что с моей дочерью? — явно преодолевая нервную дрожь, спросил он.
— Вы проходите, присаживайтесь, — сказал Игорь. Он раздумал сильно давить на мужика, ведь ответ на вопрос уже получил.
Этот лопух не продавал Надю. Он просто настолько наивен, что не замечал ни ее странностей, ни странностей в ее отношениях с Киром.
21-3
Семен Алексеевич был похож на мишку – большого, квадратного, доброжелательного. Лицо тоже квадратное, с плотными, но как будто расслабленными чертами. Правда, если присмотреть, очень отдаленно он напоминал миловидную Надю.
— Что с моей дочерью!? — повторил мужик, устроившись в предложенном кресле.
— С вашей дочерью сейчас вот это, — ответил Игорь, подошел и показал на экране мобильного фотографию Нади, как она лежит в больничной палате с капельницей, с синяками на лице, измученная и больная.
Семен побледнел, его лоб покрылся испариной.
— Где она?! Как это произошло… Что с ней случилось?! — почти закричал он и вскочил с кресла. — Наденька моя, доченька…
Ага, любишь дочку, подумал Игорь, вспомнил о ней.
Усмехнулся. В конечном счете, этот медведь, внезапно вспомнивший, что у него есть потомство, начал несколько раздражать.
Давить особо не буду, подумал Игорь, но еще проверю. И урок ему преподнести нужно.
— Сядьте! — холодно бросил он Семену Алексеевичу.