Перекресток на Пушкинской встретил их сыростью и ветром. Но гулять под руку с Сашей было прекрасным само по себе, и погода в такие мгновения не имела никакого значения. Наталья Петровна еще никогда не чувствовала себя настолько счастливой. Ей казалось, что годы растворились, и время не властно над чувствами. Саша шутил, она смеялась. Весело подтрунивая друг над другом, они дошли до Публичной Библиотеки.
Несмотря на холод и дождь, возле библиотеки царило оживление.
— Почему здесь так людно? — нахмурилась Наталья Петровна.
— Так это манифестанты! Митинг против разрушения Парамоновских складов, — пояснил Саша и указал на плакаты. «Родник на Парамонах для всех!» «Родник на Парамонах — живое сердце Ростова!» — гласили самодельные надписи.
— Боже мой! Ну, кому это все нужно? — закатила глаза Наталья Петровна.
—Тогда, когда любовей с нами нет,
Тогда, когда от холода горбат,
Достань из чемодана пистолет.
Достань. И заложи его в ломбард.
Купи на эти деньги патефон
И где-нибудь на свете потанцуй! — громко процитировал Иосифа Бродского не очень трезвый мужской голос за ее спиной.
Саша насмешливо хмыкнул и отвел Наталью Петровну в сторону.
— Думаю, Ната, если народ собрался, то ему это нужно. Но идем дальше. Побродим еще немного — и в «Итальянский квартал», греться.
Она с готовностью шагнула за ним следом, и вдруг ее взгляд зацепился за что-то знакомое. Среди манифестантов ясно прорисовывался силуэт Платона. Сын весело балагурил с парой молодых людей и чувствовал себя как рыба в воде. Наталья Петровна окаменела.
— Саша…это же Платон там! — указала она рукой в сторону сбитой вручную трибуны.
— Как, Платон? Ты же его к репетиторам отправила? — обернулся в указанном направлении ее спутник и тоже удивленно замер.
В кондитерской было тихо. Наталья Петровна и Платон сидели за столиком, сверля друг друга взглядами. Саша заказывал кофе и булочки.
— Как же это так, сынок? — с горечью восклицала Наталья Петровна. — Ты прогулял занятие у репетитора и ничего мне не сказал?
— А разве ты бы смогла это понять?! — отчаянно вскинув руки, почти прокричал Платон. — Ты вообще способна хоть что-то видеть, кроме своей науки и факультета?
— Я же деньги репетиторам плачу за эти занятия! Немалые деньги, между прочим!
— Так не плати. Кто тебя заставляет? Все равно зачисление идет по результатам ЕГЭ.
— Эх, молодой человек, негоже так с матерью разговаривать. — Садясь за столик, нахмурился Саша. — Где это видано, чтобы юные создания так неуважительно со старшими себя вели?