«Овладел», впрочем, было не очень удачным определением того, что Ариана видела перед собой.
Показания же «пострадавшего», которым оказался только-только купленный и пока никем не обласканный раб, уже с этого места Ариане не нравились.
Начать с того, что, по утверждению юноши, которого, к слову, звали Ватан, Сэйд первым и без причины затеял ссору с тремя рабами, которые уговаривали Ватана провести с ними день и обещали за это хорошую еду, украшения и постель.
Когда трое сих благородных мужчин попросили Сэйда уйти, он, по показаниям всех четверых, кинулся на них с кулаками, за что получил несколько вполне справедливых ударов в разные части тела. Сэйд, однако, был непреклонен, потому как видимо (предположил один из рабов) сам имел виды на Ватана. Драка продолжилась, и когда несколько охранников попытались разнять дерущихся, тоже оказались ранены.
— Мы с самого начала знали, что этот раб не в себе. Надо было его сразу утопить. С тех пор, как он появился в гареме, только и делал, что нарушал правила, — пояснил ситуацию Хьер. Он успел на место последним — к тому времени деревянные стены барака и кровати рабов уже вовсю пылали в неведомо откуда взявшемся пламени.
— Наверное, мы уронили свечу, — сухо пояснил Сэйд, когда ему дали слово и попросили пояснить этот момент.
Откуда в бараке для неугодных взялся сей драгоценный восковой предмет, не сумел ответить никто.
Сэйд не оправдывался. Он вообще ничего не объяснял. С кровоподтёком на скуле, в изорванной рубахе, он стоял на коленях перед троном Вараана и просто ждал.
Ариана злилась. Особенно на то, что Сэйд не пытается ей помогать.
Вараан сидел на троне, подперев щёку кулаком. На собравшихся перед ним он взирал равнодушно и спокойно. Дело вполне могло бы ограничиться наказанием в гареме, если бы не тот факт, что гарем полыхал.
— Ариана, почему из всех рабов ты выбрала именно этого? — спросил Вараан, выслушав всех остальных.
Ариана промолчала. Ей показалось, что отец ответа и не ждал.
— С тех пор, как ты взяла его себе, второй раз он оказывается передо мной в ожидании приговора. Приговора за преступление, за которое я бы и тебя наказал. Кроме того, все, кто его знает, говорят о том, что подобное происходит с ним не в первый раз.
— Не знаю, что происходило с ним до того, как он стал моим, — так же спокойно ответила Ариана, хотя внутри всё сильнее клокотала ярость, — но полагаю, с тех пор, как он стал принадлежать мне, судить его поступки могу только я.
— Наверное так и было бы, если бы дело ограничилось склокой между рабами. Как ты стала бы решать проблему с надсмотрщиком — дело твоё. Но он поджёг мой гарем.