Прищурившись, Нариана смотрела на странную сцену, развернувшуюся во дворе.
— Это и есть… Хорёк?!
Она, Рансар и мастер игры стояли на крепостной стене. Мастер привёл её показать, кого же выбрала сестра, но спуститься и разобраться во всём Нариана не успела.
Она в недоумении смотрела на истощённое, абсолютно непривлекательное на её взгляд тело, прижавшееся к ногам другой княжны.
Ариана всегда была холодной и высокомерной и если уж вступала с кем-то в разговор — то только с такими же, как она. Никогда Нариана не замечала за ней жалостливости, никогда Ариана не заступалась за слабых.
— Так что же взбрело в её дурную голову теперь? — прошептала Нариана, не чувствуя, что говорит вслух. Трудно было измерить её разочарование и злость. Столько попыток завладеть постелью Арианы — и всё в пустую. Чтобы затем она вот так легко пустила туда какого-то щенка. — Рансар, со свету его сживи, — тихо сказала княжна. — Не знаю, что это за дрянь, но моя сестра должна понять, какое ничтожество выбрала, какого слабака. Уверена, слабости она никому не простит.
Нариана развернулась, так что многослойные юбки длинного платья зашелестели на ветру, и двинулась к лестнице, ведущей из нижней крепости. Она хотела покинуть это место раньше, чем сестра узнает о её присутствии.
Ариана стояла посреди площади, всё ещё не в состоянии ослабить объятия. Ей было страшно, казалось, стоит только на мгновение выпустить Сэйда из рук, и снова случится беда.
Наследница не заметила, как пальцы её вплелись в неровные пряди чёрных волос, как принялись перебирать их, наслаждаясь самыми мимолётными касаниями.
— Спасибо, — глухо прозвучал голос раба. Глаз Сэйд не поднял. — Спасибо, госпожа.
Ариана скрипнула зубами. Тут же себя отругала. «А как ты хочешь, чтобы он тебя называл? Чего добиваешься от раба?» Ответов на эти вопросы наследница не знала. Как не могла объяснить и того, что только что совершила.
— Не надо, — глухо произнесла она и мягко провела ладонью по волосам невольника. — Не благодари.
«Я иначе не могла», — Ариана хотела сказать это, но мгновенно передумала. Поняла, что слова могут быть использованы против неё.
— Ты можешь идти?
— Да, госпожа.
Ариана глубоко, рвано вздохнула.
— Тогда вставай.
Куда вести раба, она толком не знала. Её собственные комнаты были невелики — и до испытания и первого похода никто ничего не собирался менять.
Ариана, к тому же, не привыкла с кем бы то ни было их делить. Кормилица, затем слуга, спали в отдельной комнатушке, двери которой выходили в её спальню и гостиную. «Видимо, и Сэйда придётся разместить там», — решила она. «Сэйд…» — снова покатала это имя на языке, пытаясь понять, что же не так.